Конечно, история показывает, что тоталитарная бюрократия может просто уничтожить какой-либо класс. Именно это сейчас и происходит – оправившаяся от наката демократии в начале Перестройки номенклатура полностью уничтожила экономику страны, разрушила ВПК, с его научно-техническим потенциалом. По интеллигенции, по инженерам и ученым, главным субъектам Перестройки, наносился основной удар деиндустриализации. Деиндустриализация дополняется реформами в сфере среднего и высшего образования – номенклатура пытается подорвать само воспроизводство класса инженеров.

Однако в результате в России идет катастрофическая депопуляция, что ставит под угрозу существование страны. Это еще раз доказывает неразрывность технического и социального прогрессов. Элита в принципе не может развивать одно и тормозить другое. Затормозив социальный прогресс, элита будет выброшена на свалку Истории.

Андрей А. Мальцев,
Лысая Гора, июнь 2006.

Введение

Слабость, политическая неразвитость буржуазии как класса привела к тому, что февральская революция 1917 года не решила своих основных задач. Главная из них — решение аграрного вопроса. Это обусловило сохранение революционных настроений в обществе. В.И.Ленин провозгласил курс на социалистическую революцию.

Однако была ли возможна успешная социалистическая революция в России? В условиях, когда рабочий класс составлял меньше половины населения? Вот что сказал о подобной ситуации Энгельс:
«Самым худшим из всего, что может предстоять вождю крайней партии является вынужденная необходимость обладать властью в то время, когда движение еще недостаточно созрело для господства представляемого им класса и для проведения мер, обеспечивающих это господство./.../ Он неизбежно оказывается перед неразрешимой дилеммой: то, что он может сделать, противоречит всем его прежним выступлениям, его принципам и непосредственным интересам его партии; а то, что он должен сделать, невыполнимо. Словом, он вынужден представлять не свою партию, не свой класс, а тот класс, для господства которого движение уже достаточно созрело в данный момент. Он должен в интересах самого движения отстаивать интересы чуждого ему класса и отделываться от своего класса фразами, обещаниями и уверениями в том, что интересы другого класса являются его собственными. Кто раз попал в это ложное положение, тот погиб безвозвратно». (Ф.Энгельс. Крестьянская война в Германии. Раздел IV).

Именно поэтому меньшевики настаивали на участии буржуазных партий в правительстве. Именно поэтому большевики обвинили их в предательстве интересов рабочего класса.

«Мне думается, что в одно прекрасное утро наша партия вследствие беспомощности и вялости всех остальных партий вынуждена будет стать у власти, чтобы, в конце концов, проводить все же такие вещи, которые отвечают непосредственно не нашим интересам, а интересам общереволюционным и специфически мелкобуржуазным; в таком случае под давлением пролетарских масс, связанные своими собственными, в известной мере ложно истолкованными и выдвинутыми в порыве партийной борьбы печатными заявлениями и планами, мы будем вынуждены производить коммунистические опыты и делать скачки, о которых мы сами отлично знаем, насколько они несвоевременны. При этом мы потеряем головы, — надо надеяться, только в физическом смысле, — наступит реакция и, прежде чем мир будет в состоянии дать историческую оценку подобным событиям, нас станут считать не только чудовищами, на что нам было бы наплевать, но и дураками, что уже гораздо хуже. Трудно представить себе другую перспективу». (Ф.Энгельс — Вейдемееру. 12 апреля 1853 года).

Собственно говоря, именно это и произошло – народный фольклор дал историческую оценку Октябрьской революции:
— Кто придумал коммунизм, коммунисты или ученые?
— Конечно, коммунисты!
— Вот и я так думаю. Если бы ученые, они бы сперва на собаках попробовали. (Из анекдота)

Этика ученого позволяет проводить эксперимент на себе, либо на хорошо информированном добровольце. В этом смысле социальный эксперимент, начавшийся в России семнадцатого года, при отсутствии хорошо разработанной теории, при прямых указаниях теории на отрицательные последствия, при народном возмущении, выразившемся в Гражданской войне, — аморален.

Дискредитация движения, негативное отношение широких народных слоев не только к Ленину, что было бы понятно и оправданно, но и к Марксу с Энгельсом, застой научной мысли, появление ложных идеалистических концепций, всеобщее убеждение, что политическими методами можно и должно решать экономические задачи, вакханалия идеализма не только в общественных науках, но и всех сферах науки, культуры, повседневной жизни страны и государственном управлении, моральная деградация общества, неумение предвидеть даже ближайший ход развития и, как следствие, страх перед будущим — результаты этого эксперимента.

Пользуюсь случаем выразить свое восхищение КПСС, которая мужественно внесла в Конституцию СССР статью 6 о своей моральной и политической ответственности за все произошедшие и происходящие в нашей стране преступления.

Происхождение Рабочего Класса

Для понимания современного характера Рабочего класса очень важно вспомнить – как он возник:
«Пролетариат возник в результате промышленной революции, которая произошла в Англии во второй половине XVIII века и после этого повторилась во всех цивилизованных странах мира. Эта промышленная революция была вызвана изобретением паровой машины, различных прядильных машин, механического ткацкого станка и целого ряда других механических приспособлений./.../ Вследствие этого прежнее среднее сословие, в особенности мелкие ремесленные мастера, все более разоряются, прежнее положение работника совершенно меняется, и создаются два новых класса, которые постепенно поглощают все прочие. А именно:
1. Класс крупных капиталистов /.../
2. Класс совершенно неимущих, которые вследствие этого вынуждены продавать свой труд, чтобы взамен получить необходимые для их существования средства к жизни. Этот класс называется пролетариатом». (Ф.Энгельс. Принципы коммунизма. 4-й вопрос).

Следует отметить несколько моментов, важных для понимания истории ХХ века:
1. Революция в средствах производства совершенно необходима для установления буржуазного строя, для установления капиталистических производственных отношений и происходит раньше политической буржуазно-демократической революции. Революция как вооруженное восстание совершенно необязательна — в некоторых странах обходятся без нее.
2. Политэкономическая суть капиталистической эксплуатации заключается в том, что рабочий продает свою рабочую силу по рыночной стоимости капиталисту. Капиталист эту рабочую силу использует для производства потребительских стоимостей и, после превращения стоимостей в товар, их продажи и оплаты издержек производства, получает прибыль.
3. В процессе развития буржуазное общество иногда принимало интересную форму — бонапартизм.
«Бонапартизм является необходимой государственной формой в такой стране, где рабочий класс, который достиг в городах высокой степени своего развития, но в деревне численно перевешивается мелким крестьянством, оказался побежденным в великой революционной битве классом капиталистов, мелкой буржуазией и армией. /.../ Формой этого господства был, само собой разумеется, военный деспотизм. /.../
Отношение бонапартизма, как к рабочим, так и к капиталистам, характеризуется тем, что он препятствует им наброситься друг на друга. Это означает, что он защищает буржуазию от насильственного нападения рабочих, поощряет мелкие стычки между обоими классами, а во всем остальном лишает как тех, так и других всяких признаков политической власти. Ни права союзов, ни права собраний, ни свободы печати; всеобщее избирательное право — но под таким бюрократическим гнетом, что оппозиционные выборы почти невозможны; засилье полиции, невиданное до сих пор даже в полицейской Франции». (Ф.Энгельс. Военный вопрос в Пруссии и немецкая рабочая партия. Раздел III ).

Кризис Капитализма

В процессе своего развития каждая общественно-экономическая формация начинает порождать кризисы, справиться с которыми не в состоянии. Порождало такие кризисы и капиталистическое общество. «Достаточно указать на торговые кризисы, которые, возвращаясь периодически, все более и более грозно ставят под вопрос существование всего буржуазного общества. Во время торговых кризисов каждый раз уничтожается значительная часть не только изготовленных продуктов, но даже созданных уже производительных сил. Во время кризисов разражается общественная эпидемия, которая всем предшествующим эпохам показалась бы нелепостью, — эпидемия перепроизводства. Общество оказывается вдруг отброшенным назад к состоянию внезапно наступившего варварства, как будто голод, всеобщая опустошительная война лишили его всех жизненных средств; кажется, что промышленность, торговля уничтожены». (К.Маркс и Ф.Энгельс. Манифест коммунистической партии. РазделI).

Эти кризисы и являются причиной смены общественно-экономической формации. Они ставят человечество перед дилеммой – либо подняться на новый формационный уровень, либо вымереть. «Для Европы можно установить довольно точно время окончательной смены старого капитализма новым: это именно начало ХХ века». (В.Ленин. Империализм как высшая стадия капитализма. Раздел I). В Империализме же показано, что монополия — защитная реакция на кризисы перепроизводства. Там же перечислены основные признаки монополии и те способы, которыми они душат конкурентов. Монополии, возникнув спонтанно, в условиях кризиса перепроизводства оказались более живучими – за счет внутренней экономии продолжали функционировать, когда немонополизированные предприятия разорялись и закрывались. Это привело к тому, что после серии кризисов перепроизводства экономика развитых стран приняла монополизированный характер.

Нас во всем этом интересует следующее: поскольку кризисы перепроизводства — порождение капитализма, поскольку справиться с этими кризисами в рамках капитализма невозможно и единственный выход — переходить к обобществлению, к монополизму, к акционерным компаниям, к социализму, — постольку монополизм следует признать началом зарождения новой общественно-экономической формации.

Очень интересна связь между социализмом (империализмом, монополизмом — это синонимы) и Научно-Технической Революцией. «Табачный трест с самого начала своего основания прилагал все усилия к тому, чтобы в широких размерах заменять ручной труд машинным повсюду. Он скупал для этой цели все патенты, имеющие какое-либо отношение к обработке табака, и расходовал на это громадные суммы. Многие патенты оказывались сначала негодными, и их приходилось перерабатывать инженерам, состоящим на службе у треста. В конце 1906 года было создано два филиальных общества с исключительной целью скупки патентов. Для этой же цели трест основал свои литейни, машинные фабрики, починочные мастерские. Одно из таких заведений, в Бруклине, занимает в среднем 300 рабочих; здесь производят опыты над изобретениями для производства папирос, маленьких сигар, нюхательного табака и пр.; здесь же усовершенствуют изобретения. И другие тресты держат у себя на службе так называемых инженеров для развития техники, задачей которых является изобретать новые приемы производства и испытывать технические улучшения. Стальной трест платит своим инженерам и рабочим высокие премии за изобретения, способные повысить технику или уменьшить издержки. Подобным же образом организовано дело технических улучшений в германской крупной промышленности, например, в химической, которая развивалась так гигантски в последние десятилетия». (В.Ленин. Империализм как высшая стадия капитализма. Раздел I).

Как видите, новый постиндустриальный способ производства зарождался еще при жизни Ленина. Однако, находясь в плену ложных концепций, он не сделал правильного вывода, что империализм — новая общественно-экономическая формация.

Монополии — первые предприятия в истории, которые были достаточно богаты и достаточно многочисленны для того, чтобы организовать в массовом масштабе такую структуру, как Ведомственный Научно-Исследовательский Институт. Так начался первый, мануфактурный, домашинный период Научно-Технической Революции. С изобретением компьютера НТР вошла во вторую, машинную фазу своего развития — фазу компьютерной революции. Следом за революцией в базисе прошли революции политические – это первая, еще крайне неразвитая и преждевременная Октябрьская революция 1917 года, создавшая лагерь монополистического социализма, и последующая мирная «революция менеджеров» в развитых странах, которая создала современное западное социальное государство.

Обобществление производства, создание гигантских монополий, было возможно либо в форме создания акционерных компаний, либо в форме полной экспроприации и огосударствления собственности. И тот, и другой путь привел к появлению обобщенного собственника, отчужденного от непосредственного управления производством, и передаче власти непосредственного управления производством в руки нового класса, класса управленцев, бюрократов, номенклатуры. Не являясь собственниками, но, обладая на производстве реальной властью, они получают свою выгоду по факту управления денежными потоками. Номенклатура, менеджеры — крупносоциалистический класс.

Если при рабовладении конкретный рабовладелец является собственником конкретного раба и конкретного средства производства, если при капитализме конкретный капиталист является собственником конкретного средства производства, но уже только весь класс капиталистов в целом является совокупным собственником класса рабочих, то при социализме конкретный бюрократ не является собственником, но весь класс бюрократов является совокупным собственником и всех средств производства и всех трудящихся классов.

Мелкосоциалистический – рабочий класс, в результате борьбы которого и осуществлен переход к социализму, добился пресловутой диктатуры пролетариата. Всеобщее избирательное право, развитая структура общественных организаций, многочисленность рабочего класса, сильные профсоюзы — что все это, если не диктатура пролетариата? Вот посмотрите на декларацию организации «Дойкай» 1947 года «Одна из точек зрения на демократизацию бизнеса»: «Декларация указала в первую очередь, что компания должна контролироваться акционерами, управляющими и рабочими. В руководство компании, являющееся высшим органом, определяющим и контролирующим политику компании, должны входить представители всех трех групп. Кроме того, документ рекомендовал гарантировать минимальный доход, как управляющим, так и рабочим, и делить прибыли поровну между тремя указанными выше группами. Профсоюзы были признаны необходимым элементом в структуре компании, если они обеспечивают благосостояние рабочих в соответствии с их вкладом в достижение целей компании». (Я.Мондена, Р.Сибакава, С.Такаянаги, Т.Нагао. Как работают японские предприятия. М., Экономика, 1989, стр.41).

Итак, общество акционеров (а при современном распространении мелких акций любой гражданин способен стать акционером), то есть владельцы, а также управляющие (крупносоциалистический класс) и рабочие (мелкосоциалистический класс), приравненные к владельцам, получают равные доли прибыли. А в силу высокой стоимости рабочей силы можно сказать, что такая или подобная системы распространены повсюду. Тем самым можно утверждать, что при социализме устраняется эксплуатация рабочего класса. Конечно, в какой-то степени эксплуатация рабочего класса сохраняется, но это происходит потому, что в странах западной демократии не было революции, они пришли к социализму эволюционным путем, и у них сохраняются некоторые пережитки капитализма. Полный социализм наступит тогда, когда каждый член общества станет акционером и, тем самым, каждый член общества станет эксплуататором. Социализм — общество, где каждый эксплуатируется всеми, и все эксплуатируются каждым.

Но главное даже не в том, что рабочие получают большую зарплату, а в том, что не на эксплуатации труда рабочего основано общественное богатство при социализме.

Посмотрите – в «Принципах коммунизма» 9-й вопрос звучит так: «Чем отличается пролетарий от ремесленника?» Энгельс не смог ответить на этот вопрос, хотя и поставил его в ряду других подобных — он не знал ответа. Мы сейчас можем ответить. Промышленная революция превратила ремесленника, существовавшего как прослойка между классами феодалов и крестьян, в класс промышленных рабочих, один из основных классов капиталистического общества. Научно-техническая революция превращает интеллигенцию из прослойки между классами капиталистов и рабочих в один из главных классов социализма, в класс инженерно-технических работников, в класс, которому принадлежит будущее, в класс, на эксплуатации труда которого, на результатах научно-технической революции построено все благосостояние современного общества. Именно труд в информационной индустрии, постиндустриальное производство, порождает основной общественный продукт, старое же индустриальное производство, а в равной мере и сельскохозяйственное производство, вытесняются на периферию современного мира – в Китай, в Индонезию, в Малайзию и так далее.

В чем политэкономическая сущность эксплуатации при социализме? В чем ее отличие от капиталистической эксплуатации? Рабочий класс продает свою рабочую силу. Эта рабочая сила используется для производства потребительских стоимостей. В компенсацию рабочий получает меновую стоимость своей рабочей силы, которая, однако, меньше меновой стоимости произведенной им продукции. Так образуется капиталистическая прибыль.

Инженер продает свою рабочую силу и создает потребительскую стоимость. Однако продукция постиндустриального производства обладает принципиально бесконечной потребительской стоимостью — ее можно потреблять бесконечно, информация в процессе потребления не уничтожается, она может только устаревать. В компенсацию же за произведенную бесконечную потребительскую стоимость инженер получает конечную меновую стоимость. Так образуется социалистическая прибыль.

Итак, мы можем перечислить признаки социалистического государства:
• социалистическое, т.е. в основном постиндустриальное производство, основанное на социалистической эксплуатации труда инженеров и ученых,
• преимущественно общественная собственность на средства производства, т.е. собственность акционерных компаний,
• развитое трудовое законодательство, сильные профсоюзы, социальные гарантии, то есть «диктатура пролетариата».
(Последний признак, впрочем, присутствует не всегда, а только в развитых странах Европы и США. В периферийных же странах, не обладающих собственным научным потенциалом, может действовать вполне репрессивное трудовое законодательство, вообще не дающее работнику никаких гарантий. Однако, это именно отсталая периферия – никакой науки в таких условиях развить не удастся. Тем не менее, эта отсталая периферия также принадлежит социалистической формации, поскольку даже если компьютер и собран в Малайзии, но технологии-то для его сборки были разработаны в НИИ, то есть являются продуктом постиндустриальной формации. Даже отсталая периферия эпохи НТР это все равно периферия эпохи именно НТР.)

Надо сказать, что ни Маркс, ни Энгельс не представляли себе общественную собственность, как акционерную. Они смешивали ее с государственной формой собственности. Невольная честь открытия акционерной формы собственности, как общественной, — принадлежит Дюрингу. Вот вам изложение в терминах марксизма идей, приписываемых Дюрингом Марксу, и критика этого Энгельсом:
«Итак, Маркс /.../ приходит к выводу, что в будущем обществе будет господствовать собственность в одно и то же время и индивидуальная и общественная, в качестве гегелевского высшего единства снятого противоречия. /.../
Собственность, в одно и то же время и индивидуальная и общественная,— эта туманная уродливость, эта нелепица, получающаяся из гегелевской диалектики, эта путаница, эта глубокомысленная диалектическая загадка, которую Маркс предоставляет разрешить своим адептам,— опять таки является продуктом свободного творчества и воображения г-на Дюринга. /.../
/.../ г-н Дюринг еще не открыл этого чудовища — индивидуальной и в то же время общественной собственности». (Ф.Энгельс. Анти-Дюринг. Глава XIII. Политиздат, М., 1977г., стр.129-132).

Но ведь вот же оно, это чудовище, — собственность акционерных обществ, принадлежащая частным гражданам на праве владения акцией. Процветает. И дела ему нет ни до Дюринга, ни до Энгельса.

Что ж. В таких невольных открытиях и в их критике проявляется ирония Истории.

Социалистический лагерь

Что же произошло в так называемых «социалистических государствах»? Несмотря на то, что в августе 1917 года В.Ленин в главе II «Государства и революции» утверждает: «По Марксу, пролетариату нужно лишь отмирающее государство, т.е. устроенное так, чтобы оно немедленно начало отмирать и не могло не отмирать», — после Октябрьской революции большинство собственности было экспроприировано в пользу государства. Тем самым была установлена не общественная, а государственная собственность на средства производства. Как же можно добиться отмирания государства, усиливая его экономически?

«Государство, то есть организованный в господствующий класс пролетариат», оставаясь в своей массе классом мелкосоциалистическим, выделил из своей среды бюрократию, т.е. крупносоциалистический класс, как это всегда и бывает при победоносной революции, совершенной мелкоформационным классом. На Западе, где не было вооруженного восстания, и революция прошла эволюционно, этот процесс оказался стерт и не проявился так явно, но все же породил термин – «революция менеджеров». В нашей же стране пролетариат начал бороться за власть, уничтожая старые буржуазные классы капиталистов и крестьян, уничтожая новые, нарождающиеся слои интеллигенции, уничтожая новый класс инженерно-технических работников. В процессе этой борьбы было уничтожено гражданское общество, и ничто более не могло противостоять государству. Восторжествовала реакция.

Как в буржуазном обществе торжество реакции привело к установлению бонапартизма, так и на новом витке истории – в социалистическом обществе – это привело к установлению национал-социализма, фашизма, либо, в его наиболее варварской феодальной форме, сталинизма.

Фашизм является необходимой государственной формой в такой стране, где инженерно-технический класс численно перевешивается рабочим классом и оказывается побежденным классом бюрократии, мелких социалистов (рабочих) и армией. Форма этого господства — военный деспотизм, полицейщина, власть ГПУ и СС. Фашизм — одна из идеологий рабочего класса. Ведь что собой представляет рабочий класс? Толпа людей, собранных в цеху и поставленных к станкам. Наибольшее преступление – нарушение стандарта, отступление от технологии, сбой рабочего ритма на конвейере. Именно здесь источник единства и солидарности, а также тоталитаризма.

Фашизм препятствует стычкам между рабочими, инженерами и бюрократами, а во всем остальном лишает их всяких признаков политической власти. Ни свободы союзов, ни права собраний, ни свободы печати; всеобщее избирательное право — но под таким гнетом, что оппозиционные выборы почти невозможны.

Сталинизм же представляет собой рабовладельческий вариант фашизма. И до тех пор, пока в СССР и постсоветских странах продолжает сохраняться Зона, продолжают сохраняться пережитки рабовладения. Именно в этом причина провала Перестройки. Пятнадцать-двадцать лет назад мы считали, что у нас был вариант феодализма, а у нас был вариант рабовладения. Но если при феодализме главная задача — задача буржуазной революции, т.е. построение рынка, то при рабовладении главная задача — задача феодальной революции, т.е. реформа правовой системы, правоохранительных органов и пенитенциарной системы. Именно об этом говорит Говорухин в Криминальной революции. Однако, соглашаясь с ним по диагнозу, я расхожусь во взгляде на этот процесс. Для тех начальных условий, в которых мы находились, криминальная революция — закономерный этап, а потому и не может быть реакционной. Другое дело, что задерживаться на такой стадии длительное время неприятно, да и неэффективно.

А, кроме того, феодальная, то есть антирабовладельческая, антитоталитарная революция в СССР была проведена в интересах не народа, а элиты, а потому и является Криминальной, как об этом и говорит Говорухин. Главный упор был сделан на достижении свободы для феодальных баронов, а не на сломе системы рабовладения, то есть реформе пенитенциарной системы и уголовного законодательства. Система эта до сих пор жива, а наказания за преступления против личности — безобразно малы в сравнении с безобразно большими наказаниями за преступления против государства.

Многовариантность классовой идеологии

Не думайте, что я вбиваю клин между рабочим движением и интеллигенцией. Хотя бы потому, что я сам занимаю промежуточное положение — несмотря на то, что у меня ставка инженера, мои служебные функции — функции рабочего. Я ремонтирую аппаратуру. Просто нужно четко осознать следующее.

Крестьянство, вырвавшись из феодальной зависимости в средний класс, став буржуазией и совершив буржуазную революцию, дало миру первые конституции, дало миру гражданские свободы, дало миру правовое государство. Демократия — идеология крестьянства. Но оно же дало миру и бонапартизм, и подавление рабочего движения и расстрел Парижской коммуны.

Рабочий класс дал миру социал-демократическое движение, дал социальную защищенность широких слоев населения. Но он же дал миру и национал-социализм, и фашизм, и большевизм, и сталинизм.

Сейчас общечеловеческие ценности наиболее адекватно выражаются классовыми ценностями инженерно-технических работников. Именно этим вызван кризис идеологии крупно- и мелкосоциалистических классов. Именно этим вызван отход от классовых ценностей рабочего класса к общечеловеческим ценностям.

Но если переход к следующей общественно-экономической формации будет коммунистическим в современном смысле – большевистским, а не коммунистическим в смысле Маркса, — нет аналогов в истории человечества тем ужасам, что даст миру класс инженеров.

Самый страшный дракон сидит в тебе самом!