Вашему вниманию предлагается третий номер Альманаха писем по поводу Гегеля. В почтовой рассылке демократических социалистов продолжилась дискуссия под темой «Гегель». Часть реплик этой рассылки и собрана здесь. На этот раз обсуждался первый том: Гегель. Энциклопедия философских наук. Т. 1. Наука логики. М., «Мысль», 1974. 452 с.

В СССР «гегелевскую шелуху» списывали на его идеализм, противопоставляя ему материалистическую марксистскую диалектику. Но марксистская диалектика точно также, как и гегелевская, не была подчинена общенаучной эпистемологии, что и порождало ошибки. Вопросам эпистемологии также посвящены мои предыдущие статьи:
Об исторических типах научной рациональности,   Философские основания социологии,   К вопросу об эпистемологической ошибочности марксизма,   Гносеологические ошибки марксизма,   Диалектические казусы.

Андрей А. Мальцев,
Октябрь 2023 г.

1. Мальцев Андрей 10 октября в 18:54

Природа очерка (Grundrisses) не только исключает исчерпывающее изложение идей со стороны их содержания, но и (в особенности) ограничивает систематическое развитие идей, которое должно содержать в себе то, что в других науках понимали под доказательством и без чего невозможна научная философия. Название этой книги должно указывать как на то, что она охватывает собой всю философию в целом, так и на намерение оставить изложение частностей для устных чтений.
(предисловие - стр.53)

То есть Гегель заранее предупреждает, что доказательств чего бы то ни было тут не будет.
Исчерпывающего изложения также не будет. Правда, есть обещание, что будет охвачена вся философия в целом.
Чтобы ознакомиться с остальным - надо идти на устные лекции.

я стремился также посредством более обширных экзотерических примечаний приблизить абстрактные понятия к обычному пониманию и более конкретным представлениям о них.
(второе предисловие - стр.56)

Опять упоминание об эзотерике/экзотерике. Это у Гегеля такая реклама? Типа - хочешь получить полное знание, приходи на устные лекции.

это второе издание сохраняет то же назначение, которое имело первое издание: оно должно служить книгой для предварительного чтения, необходимые разъяснения к которой должны быть даны в устных лекциях. Название «Энциклопедия» по первоначальному своему смыслу допускает, по-видимому, меньшую строгость научного метода
(стр. 56)
заставляющих меня высказаться о позиции моей философии по отношению к духовным и лишенным духа веяниям современного образования, а это можно сделать лишь экзотерически, например, в предисловии.
(стр. 56)

Опять упоминания об эзотерике.

религия правда, может существовать без философии, но философия не может существовать без религии, а содержит ее внутри себя.
/.../
низшая ступень сознания и даже, можно сказать, сознание в форме души, общей человеку с животными. Лишь мышление превращает душу, которой одарено и животное, в дух, и философия есть лишь сознание человеком этого содержания — духа и его истины — также и в форме той своей существенности, которая отличает человека от животного и делает его способным к религии.
(с. 66)

Другими словами, астральное тело развито и у животных, то есть Гегель признаёт за ними работу души. А вот ментальное тело у животных не очень развито. Животные не могут произвольно логически мыслить. Соответственно то, что человек может иногда перемещать точку сборки в более тонкие, чем ментальное, тела, служи для Гегеля доказательством, что при помощи мышления мы можем развиться до духа. Это ложная схема. Дух имеют и животные, но он у них, как и логика, непроизволен. Но и у человека (у большинства людей) дух также непроизволен. То есть описывая ситуацию в общем верно, Гегель приводит ложный механизм взаимодействия души, логики и духа.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

2. Мальцев Андрей 12 октября в 16:38

ВВЕДЕНИЕ
§ I

Философия и религия имеют своим предметом истину, и именно истину в высшем смысле этого слова,— в том смысле, что бог, и только он один, есть истина.
/.../
сознание составляет себе представления о предметах раньше, чем понятия о них, и, только проходя через представления и обращая на них свою деятельность, мыслящий дух возвышается к мыслящему познанию и постижению посредством понятий.
(с.84)

Но если верно — а это, конечно, верно, — что человек отличается от животных мышлением, то все человеческое таково только потому, что оно произведено мышлением.
(с. 85)

Это очень спорный вопрос - могут ли животные мыслить?
Безусловно, могут. Вопрос лишь в том - как именно.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

3. Генрих Минаков 12 октября в 16:57

Бог это представление, а вот что такое бог как понятие Гегель не рискнул или не смог определить… это сделал Феербах.

4. Мальцев Андрей 12 октября в 19:32

философия есть особый способ мышления, такой способ мышления, благодаря которому оно становится познанием, и при этом познанием в понятиях, то философское мышление отличается, далее, от того мышления, которое деятельно во всем человеческом и сообщает всему человеческому его человечность,
/.../
предрассудка нашего времени, который до такой степени отделяет друг от друга чувство и мышление, что признает их противоположными и даже враждебными друг другу и полагает поэтому, будто чувство, и в особенности религиозное чувство, оскверняется, искажается и, пожалуй, даже уничтожается мышлением и будто религия и религиозность по существу вовсе не коренятся и не пребывают в мышлении. При таком разделении забывают, что только человек способен обладать религией и что животные так же мало способны иметь религию, как право и моральность
(с.85)

Животные не могут иметь религию, потому что не могут говорить. Религия не индивидуальное, а социальное явление. Но если бы животные могли говорить, то, вероятно, могли бы и иметь религию. То есть упор Гегеля на то, что причиной отсутствия у животных религии является мышление, мне лично кажется сомнительным.

Содержание, наполняющее наше сознание, какого бы рода оно ни было, составляет определенность чувств, созерцаний, образов, представлений, целей, обязанностей и т. д., а также мыслей и понятий. Чувство, созерцание, образ и т. д. являются поэтому формами такого содержания, которое остается тем же самым, будет ли оно чувствуемо, созерцаемо, представляемо или желаемо, будет ли оно только чувствуемо без примеси мысли, или чувствуемо, созерцаемо и т. д. с примесью мыслей, или, наконец, только мыслимо.
(с.86)

Содержание-то не зависит от того, чувствуем ли мы его или ещё и мыслим. Оно объективно, не зависит от нас. Но для нас имеет существенную разницу чувствуем ли мы его или только мыслим. Поскольку человек не может произвольно поместить точку сборки в буддхиальное тело, поскольку нах язык всего лишь логический и не приспособлен для описания буддхиальных явлений, поскольку мы слабо осознаём свои состояния, когда наша точка сборки находится в буддхиальном теле, то мы можем лишь невнятно ощущать. И если мы отбросим эти ощущения под предлогом того, что они невнятные, и сосредоточимся на мыслях, то вполне можем попасть в ошибку.

можно напомнить читателю о другом давнем убеждении, гласящем, что для познания истинного в предметах и событиях, а также в чувствах, созерцаниях, мнениях, представлениях и т. п. требуется размышление. Но размышление всегда превращает чувства, представления и т. п. в мысли.
(с. 88)

И вот как раз поэтому мы и можем попасть в ошибку. Как сказал Тютчев: "Мысль изреченная есть ложь".

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

5. Мальцев Андрей 12 октября в 19:48

Что разумно, то действительно, и что действительно, то разумно
(с. 89)

А что неразумно, то недействительно.

В повседневной жизни называют действительностью всякую причуду, заблуждение, зло и тому подобное, равно как и всякое существование, как бы оно ни было превратно и преходяще. Но человек, обладающий хотя бы обыденным чувством языка, не согласится с тем, что случайное существование заслуживает громкого названия действительного; случайное есть существование, обладающее не большей ценностью, чем возможное, которое одинаково могло бы и быть и не быть.
(с. 90)

Когда я говорил о действительности, то в обязанность критиков входило подумать, в каком смысле я употребляю это выражение, так как в подробно написанной «Логике» я рассматриваю также и действительность и отличаю ее не только от случайного, которое ведь тоже обладает существованием, но также и от наличного бытия, существования и других определений
(с. 90)

Гегель явно недооценивает случайность, что, впрочем, для начала XIX века вполне понятно – теория вероятностей находилась в зачаточном состоянии. Случайность – фундаментальное свойство Вселенной. Необратимость в термодинамике получается как раз случайным образом. Материальность в социологии также возникает случайным образом. И так далее.

§ 8
Как ни удовлетворительно это познание в своей области, все же оказывается, во-первых, что существует еще другой круг предметов, которые не входят в его область,— свобода, дух, бог. Их нельзя найти на почве этого познания не потому, что они не принадлежат области опыта (они, правда, не воспринимаются в чувственном опыте, но все, что вообще находится в сознании, — это даже тавтологическое положение — воспринимается в опыте), но потому, что эти предметы по своему содержанию сразу выступают как бесконечные.
(с.93)

Гегель произвольно определяет такие предметы как свобода, дух, бог как бесконечные. И если для бога с этим ещё можно согласится, то дух очевидно имеет конечные размеры. Во всяком случае - дух конкретного индивидуума.

Рис. 1. Схема строения тонких тел человека.

Свобода также имеет конкретные размеры, смотрите по этому поводу Мальцев А. Проблема свободы // Ноосфера 1990 г. №3. Впрочем, размеры Бога также конечны - они равны размерам Вселенной. А Вселенная безгранична, но конечна.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

6. Мальцев Андрей 12 октября в 20:20

Отсюда видно отношение спекулятивной науки к другим наукам. Она не отбрасывает в сторону эмпирического содержания последних, а признает его, пользуется им и делает его своим собственным содержанием
(c. 94)

Чистое вранье.
Законы-то Гегель, быть может, и попытался сделать своим собственным содержанием, и то из рук вон плохо
(смотрите Альманах гегелевских писем №1), но уже точно Гегель не понимал метод, которым физика получала свои законы.
А принцип радикального сомнения Декарта, как я понимаю, вообще Гегелем не признавался.

дух /.../ удовлетворяет также свою высшую внутреннюю сущность, мышление и делает последнее своим предметом. /.../ его принцип, его чистую, лишенную примесей самость составляет мышление
(с. 95-96)

Самость духа составляет не только мышление - это жуткая редукция.

диалектика составляет природу самого мышления, что в качестве рассудка оно должно впадать в отрицание самого себя, в противоречие, уразумение этого составляет одну из главных сторон логики.
Мышление, потеряв надежду своими собственными силами разрешить противоречие, в которое оно само себя поставило, возвращается к тем разрешениям и успокоениям, которые дух получил в других своих формах
(с. 96)

Спорные утверждения.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

7. Генрих Минаков 14 октября в 12:12

Поппер - методолог капиталистической науки, которая показывает свою несостоятельность вместе с капиталистической системой.

8. Мальцев Андрей 14 октября в 13:17

Капиталистическая наука?

Наука есть наука. А не-капиталистическая наука это междусобойчик.

Мальцев А. Философские основания социологии // «Камо грядеши» (Ноябрь 2022 г.) URL: http://mrija2.narod.ru/sdpr474.html

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

9. Мальцев Андрей 15 октября в 21:54

Философия, обязанная, таким образом, своим развитием эмпирическим наукам, сообщает их содержанию существеннейшую форму свободы мышления (априорную форму) и достоверности, основанной на знании необходимости, которую она ставит на место убедительности преднайденного и опытных фактов, с тем чтобы факт превратился в изображение и иллюстрацию первоначальной и совершенно самостоятельной деятельности мышления.
(с.98)

Гегель несёт тут форменную ахинею. Если эмпирическим наукам сообщить априорную форму, это будет означать реакцию, отказ от научной революции Галилея-Декарта-Ньютона. То есть Гегель не принял (не понял?) эту революцию и остался в до-научной стадии философии. Гегель - научный реакционер. Ретроград. Достоверность наук покоится как раз на эмпирическом методе.

В «Энциклопедии» наука не излагается в подробном развитии ее особых частей; «Энциклопедия» должна ограничиваться лишь изложением начал и основных понятий отдельных наук.
/.../
Итак, в философской энциклопедии не могут найти себе места:
1) простые агрегаты сведений, каковыми, например, является филология. Кроме того, в нее не могут входить
2) науки, в основании которых лежит только произвол, как, например, геральдика; науки последнего рода насквозь позитивны;
3) другие виды наук, которые также называются позитивными, но, однако, имеют рациональное основание и начало. Только эта рациональная сторона наук принадлежит философии, тогда как другая, позитивная сторона остается исключительно их собственным достоянием.
(с.101)

Итак, в этой Энциклопедии материал подробно не излагается.
Позитивная наука оценивается негативно.
Высказывается ложное утверждение, что рациональная сторона наук принадлежит философии.
Это полная чепуха. Ещё Декарт негативно высказывался о диалектике.
Рациональная сторона наук принадлежит эмпирическому методу, разработанному Галилеем-Декартом-Ньютоном.

Точно так же идея природы, взятой в ее единичности, блуждает в царстве случайностей; естественная история, география, медицина и т. д. приходят к определениям существования, к видам и различиям, которые зависят от внешнего случая и произвола, а не от разума.
/.../
2) Науки позитивны также и постольку, поскольку они не знают, что их определения конечны и не показывают перехода этих определений в более высокую сферу, а берут их просто как наличные
/.../
Осмысленная экспериментальная физика, история и т. д. начертят, таким образом, рациональную науку природы, человеческих событий и дел в виде образа, являющегося внешним изображением понятия.
(с. 102)

Конкретные науки, безусловно, блуждают в царстве случайностей. Теория вероятности и математическая статистика необходимо являются основами всех наук. Даже физики, не говоря уже о, скажем, социологии. Науки позитивны, поскольку их определения конечны - и в этом заключается сила наук и сам смысл научности как таковой. Наука не ищет абсолютного знания. Наоборот - все без исключения научные законы конечны. Но смысл научности не в том, что эти законы абсолютны, а в том, что ученые всегда могут указать пределы действия законов и точность, с какой эти законы установлены. Внешнее изображение какого-либо явления, которое начертят науки, вполне вероятно, будет значительно отличаться от самого этого явления. Но это не критично. Как сказал Кант, явления остаются вещью в себе, которую мы пока познать не можем. Во всяком случае - не можем научными методами. Пока.

наука распадается па следующие три части:
I. Логика — наука об идее в себе и для себя.
II Философия природы как наука об идее в ее инобытии.
III. Философия духа как идея, возвращающаяся в самое себя из своего инобытия.
(с. 103)

С первым Гегель ошибается. Логика это незначительная часть науки. И, кстати, математическую логику Гегель вообще не упоминает. А на ней основаны все компьютеры. О Философии природы у Гегеля совершенно искаженное представление, что можно было обнаружить самому Гегелю. Математические начала натуральной философии, по крайней мере, Гегель читал. Смотрите подробнее Альманах гегелевских писем №1.
Философия духа в настоящее время частью науки быть не может. Физика только-только подбирается к исследованию астрального слоя Бытия. Что же до более тонких слоёв, вряд ли исследование этих слоёв встанет в повестку дня в текущем столетии.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

10. Мальцев Андрей 15 октября в 22:19

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
НАУКА ЛОГИКИ

ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ ПОНЯТИЕ
§ 19
Логика есть наука о чистой идее, т. е. об идее в абстрактной стихии мышления.
/.../
Можно сказать, что логика есть наука о мышлении, его определениях и законах, но мышление как таковое составляет лишь всеобщую определенность, или стихию, в которой идея проявляется как логическая идея.
/.../
Логика есть наиболее трудная наука, поскольку она имеет дело не с созерцаниями и даже не с абстрактными чувственными представлениями (подобно геометрии), но с чистыми абстракциями, поэтому она требует способности и привычки углубляться в чистую мысль, фиксировать ее и свободно двигаться в ней.
(с. 107)

Логика есть наука об идее в стихии мышления. Во-первых, тут неоднозначность термина идея. Этот термин нельзя понимать в логическом (ментальном) смысле. Как минимум его надо понимать в буддхиальном, а то и в атманическом смысле.
Идея на самом деле находится в атманической стихии, а вовсе не в ментальной стихии. В ментальной стихии может быть только некоторое отражение идеи - редукция. Таким образом, утверждение Гегеля, что идея проявляется как логическая идея, в какой-то мере верно, но верно только лишь как редукция. Точно сказать нельзя, всё-таки он был связан с розенкрейцерами, а они вполне бы могли, во всяком случае - некоторые из них.
Но всё же нет никаких свидетельств, что Гегель мог произвольно перемещать свою точку сборки в более тонкие тела, чем ментальный уровень. На протяжении всего третьего тома Энциклопедии (Альманах гегелевских писем № 2.) Гегель говорит об интеллигенции, то есть как раз о ментально-логическом своем аппарате, который он полагает высшим уровнем мышления - что ошибочно.

поскольку логическое есть абсолютная форма истины, поскольку оно, больше того, само есть чистая истина, оно представляет собой нечто совершенно иное, чем только полезное.
/.../
доступно ли нам познание истины? Кажется, что есть какое-то несоответствие между ограниченным человеком и сущей в себе и для себя истиной.
(с. 108)

Вот-вот. Об этом я и говорю.

можно также иметь и высокое мнение о мысли и понимать так, что одна лишь она постигает высочайшее, природу бога и что посредством внешних чувств ничего о боге узнать нельзя. Говорят: бог есть дух и хочет, чтобы ему поклонялись в духе и истине. А ощущаемое и чувственное — с этим мы согласны — не есть духовное; глубочайшую сущность последнего представляет собой мысль; лишь дух может познавать дух
/.../
одно дело — чувство как таковое, форма чувства, и другое — его содержание. Чувство как,таковое есть вообще форма чувственного, которое обще нам с животными. Эта форма может завладеть конкретным содержанием, но подобное содержание не удовлетворяется этой формой; форма чувства есть низшая форма духовного содержания. Это содержание — сам бог — существует в своей истинности лишь в мышлении и как мышление.
/.../
человек отличается от животного именно тем, что он знает, что он такое и что он делает.
(с. 110)

Тут Гегель ошибается. Поскольку мы не можем перемещать нашу точку сборки в более тонкие, чем ментальное, тела, постольку мы не можем иметь ясное представление о результатах работы мышления, когда точка сборки находится в буддхиальном или атманическом телах. Соответственно, эта информация поступает нам как раз в виде неясных ощущений. Супер-Я не может передавать явно информацию нашему Я. То есть Бог-то вполне может существовать как мышление (не буду спорить), но принципиально - это мышление не является логическим мышлением. Человек отличается от животного тем, что может говорить. Животное не может. Следовательно, не может нам внятно сообщить, чем оно от нас отличается. Так что данное мнение Гегеля - сугубо субъективно, и не факт, что оно не ошибочно.

можно также ставить высоко логику как науку о мышлении, поскольку единственно лишь мысль может узнать высочайшее, истину. Если, следовательно, наука логики рассматривает мышление в его деятельности и в его продуктах (а мышление не есть бессодержательная деятельность, ибо оно производит мысли и мысль как таковую), то ее содержанием вообще является сверхчувственный мир, и, занимаясь ею, мы пребываем в этом мире
(с. 110-111)

Сверхчувственный-то сверхчувственный. Но Гегель ровным счетом ничего не говорит о более тонких по сравнению с ментальными слоях Бытия.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

11. Мальцев Андрей 15 октября в 22:39

§ 20
Мышление, взятое так, как оно представляется на первый взгляд, есть а) в своем обычном субъективном значении одна из духовных деятельностей или способностей наряду с другими — с чувственным восприятием, с созерцанием, фантазией и т. д., с желанием, хотением и т. д. Продукт мышления, определенность, или форма мысли, есть вообще всеобщее, абстрактное. Мышление как деятельность есть, следовательно, деятельное всеобщее — деятельность, производящая именно себя, так как деяние, то, что произведено, есть всеобщее. Мышление, представляемое как субъект, есть мыслящее существо; простым выражением для обозначения существующего субъекта как мыслящего служит «я».
/.../
Различие между чувственным и мыслью мы должны видеть в том, что характерной особенностью первого служит единичность,
(с. 112)

Продукт мышления всеобщим не является. Тут Гегель пребывает в научной архаике. Хотя, конечно, это по сравнению с сегодняшним понятием научности. Во времена Гегеля, конечно, наука была ещё эссенциалистской (по выражению К. Поппера). Но уже в начале ХХ столетия это было отброшено как ненаучная архаика. Различие между чувственным и мыслью как единичность - полная чепуха. Конечно, индукция не может быть полной (исключение - полная математическая индукция). Однако научный метод, как он был во времена Гегеля, как раз и имитировал полную индукцию. Конкретный эксперимент - это единичность. Если теперь из него выводить общий закон, то надо показать (как в методе полной математической индукции), что из любого другого эксперимента следует этот же закон. Это показывается не так, как в полной математической индукции, а показывается тем, что любой другой исследователь, повторив эксперимент, получает точно такой же результат. А потому в XIX веке думали, что открытые законы имеют характер всеобщности. В ХХ веке стало ясно, что при изменении условий опыта уже открытый и обоснованный закон вполне может измениться. Тем самым продукт мысли (открытый закон) не становится всеобщим, а продолжает сохранять единичность.

Представление совпадает здесь с рассудком, отличающимся от представления лишь тем, что он устанавливает отношения между всеобщим и особенным или между причиной и действием и пр., т. е. отношения необходимости между изолированными определениями представления, тогда как в неопределенном пространстве представления эти определения остаются рядоположными и связываются друг с другом только посредством простого а также
(с. 113)

А с чего Гегель взял, что изолированные определения представления могут быть не-изолированными?

Так как язык есть произведение мысли, то нельзя посредством него выразить ничего, что не являлось бы всеобщим. То, что мне мнится, есть мое, принадлежит мне как этому особому индивидууму; но если язык выражает только всеобщее, то я не могу сказать того, что мне только мнится. И невыразимое, чувство, ощущение представляют собой не самое лучшее, не самое истинное, а самое незначительное, наиболее неистинное; если я говорю единичное, это единичное, здесь, теперь, то все это — всеобщие выражения; «все» и «каждое» есть единичное как таковое, есть «это» вообще, есть «здесь» и «теперь» и тогда, когда речь идет о чувственных это, здесь, теперь.
(с. 114)

С чего Гегель взял, что язык выражает только всеобщее? В любом случае пространство языка ограничено числом его носителей. А оно конечно.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

12. Мальцев Андрей 16 октября в 11:36

§ 21
β) Поскольку мышление — как деятельное — берется в отношении к предметам — как размышление о чем-либо, — постольку всеобщее как продукт его деятельности обладает значением сути дела, существенного, внутреннего, истинного.
(с. 116)

Полная чепуха. Продукт деятельности мышления не обладает значением истинного. Не любой продукт обладает. Любой человек может привести кучу ложных высказываний.
То, что некоторые продукты обладают, Гегель неоправданно переносит на все продукты - элементарное нарушение логики. Подтасовка. Квантор существования подменяется квантором всеобщности.

§ 22
γ) Благодаря размышлению кое-что изменяется в первоначальном характере содержания, каким оно дано в ощущении, созерцании и представлении; истинная природа предмета, следовательно, осознается лишь посредством некоторого изменения.
(с. 118)

Откуда Гегель взял, что таким образом осознаётся не природа предмета, не какая-то неопределенная природа, а истинная природа? Кантовскую вещь в себе Гегель опровергнуть не сумел.

посредством произведенной размышлением переработки непосредственного достигается познание субстанциального. Лишь в новейшее время стали возникать сомнения в этом и стали проводить резкое различие между тем, что представляет собой продукт нашего мышления, и тем, что вещи представляют сами по себе.
/.../
Вокруг этого противопоставления вращается интерес новейшей философии. Но естественная вера человека говорит, что это противопоставление не истинно.
/.../
Отчаяние, приведшее к утверждению, что наше познание лишь субъективное познание и что никакое другое познание нам недоступно, есть болезнь нашего времени. Но истина есть объективное, и она должна служить руководящим правилом для убеждения всех людей, так что убеждение отдельного человека дурно, поскольку оно не соответствует этому правилу.
(с. 119)

Детский лепет какой-то. Проблема вещи в себе. Эта проблема, по мнению Гегеля, полностью надуманна - болезнь нашего времени. А как это Гегель обосновывает? За счет естественной веры человека. Где гарантия, что эта вера является истинной? Истина-то объективное, но где гарантия, что у Гегеля эта истина есть? Или даже где гарантия, что Гегель не пудрит нам мозги целенаправленно? Во втором номере Альманаха высказывались аргументы в пользу такого утверждения. А учитывая логические подтасовки (вот смотрите комментарий к первому фрагменту в этом письме про кванторы существования и всеобщности, не мог же Гегель не видеть элементарных ошибок логики), стоит внимательнее отнестись к мысли, что Гегель целенаправленно гонит дезу. Давит авторитетом - обоснованно ожидая, что у него логических ошибок никто не найдет. Просто искать не будут.

§ 23
δ) Так как в размышлении обнаруживается истинная природа вещей в той мере, в которой это мышление есть моя деятельность, то эта истинная природа есть вместе с тем порождение моего духа, и именно порождение этого духа как мыслящего субъекта; она есть мое порождение, моей простой всеобщности как просто у-себя-сущего «я», или, иными словами, порождение моей свободы
(с. 119-1120)

Гегель тут показывает, что он не в курсе понятия научности. Это понятие было разработано в результате научной революции Галилея-Декарта-Ньютона и вводило методику проверки истинности, общепринятую в те годы в физике. Истинная природа вещей (насколько мы вообще можем говорить об истинности) не обнаруживается в результате моей деятельности.
Моей деятельности тут недостаточно. Истинность обнаруживается в результате подтверждения моих экспериментов (эмпирических наблюдений) экспериментами (наблюдениями) независимых исследователей.
Следовательно, истина - плод коллективной работы. И никак иначе.
В этом смысле истина объективна (не зависит от мыслей индивидуального исследователя) и верифицируема. Такой порядок вещей установился еще в XVIII столетии, то есть ещё до Гегеля.
Более того, Гегель был знаком с фундаментальным трудом Ньютона (во втором томе Энциклопедии есть прямые ссылки) Математические начала натуральной философии. И только философский снобизм не позволил Гегелю разобраться и осознать это понятие научности (как впоследствии и Энгельсу, находившемуся под влиянием Гегеля).

К Ньютону Гегель вообще относился крайне критично (как впоследствии и Энгельс).

§ 24
Согласно этим определениям, мысли могут быть названы объективными мыслями; причем к ним следует причислять также и формы, которые рассматриваются в обычной логике и считаются обыкновенно лишь формами сознательного мышления. Логика совпадает поэтому с метафизикой — наукой о вещах, постигаемых в мыслях, за которыми признаётся, что они выражают существенное в вещах.
(с. 120)

Это метафизика, а не физика. То есть архаика. Во времена Гегеля истинность уже устанавливалась не метафизически, а физически. Гегель элементарно устарел еще при жизни.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

13. Мальцев Андрей 16 октября в 12:27

Сказать, что в мире есть рассудок, разум, равнозначно выражению: объективная мысль. Но это выражение неудобно именно потому, что слово мысль слишком часто употребляется в значении того, что принадлежит лишь духу, сознанию, а слово объективное употребляется обычно в значении недуховного.
/.../
Во избежание недоразумений лучше не употреблять выражения мысль, а говорить: определение мышления. Логическое следует вообще понимать, согласно предыдущему, как систему определений мышления, в которой противоположность между субъективным и объективным (в ее обычном значении) отпадает.
(с. 121)

Тут какая-то каша. Объективная мысль. То есть мысль, существующая независимо от субъекта. В пространстве. Любой, кто наблюдал явления телепатии, согласится с такой идеей. Почему объективное означает недуховное? Полная чепуха. В мышлении отпадает противоположность между субъективным и объективным? С какой стати?

Мышление составляет не только субстанцию внешних вещей, но также и всеобщую субстанцию духовного. Во всяком человеческом созерцании имеется мышление. Мышление есть также всеобщее во всех представлениях, воспоминаниях и вообще в каждой духовной деятельности, во всяком хотении, желании и т. д. Все они представляют собой дальнейшие спецификации мышления.
/.../
Животное есть также в себе всеобщее, но всеобщего как такового для животного не существует, для него есть всегда лишь единичное.
(с. 122)

Полная чепуха, если не сказать сознательное враньё. Мышление не есть субстанция духовного. Субстанция мышления - ментальный слой Бытия. Субстанция духовного - буддхиальный и атманический слои Бытия. Это разные субстанции. Какой эзотерической информацией обладал Гегель, если он несёт такую ахинею? Или не обладал (и все его намеки на такую информацию обычная реклама, способ подогреть интерес публики), или сознательно врёт.

Всеобщего для животного не существует? С какой стати? Пока мы не научим животных изъясняться, мы не можем ничего знать об этом. Откуда следует, что у кошки нет понятия вообще собаки? Вот кот видит какую-нибудь собаку. Впервые. Он что - не знает и не понимает, что это собака? Собака как таковая, поскольку эту конкретную собаку он видит впервые и ещё с ней не знаком. И от нее стоит ожидать вполне определенных действий? Что - кот этого не понимает? Но кoт тут же лезет на дерево, показывая, что он вполне владеет абстрактным понятием "собака".

Животное не может сказать «я»; это может сделать лишь человек, потому что он есть мышление.
/.../
Человек мыслит всегда, даже тогда, когда он только созерцает. Если он что-либо рассматривает, то всегда рассматривает его как всеобщее, фиксирует единичное, выделяет его, отвращает этим свое внимание от другого, берет созерцаемое как некоторое абстрактное и всеобщее, хотя бы только как формально всеобщее.
(с. 123)

Животное не может сказать не потому, что не мыслит, а потому, что не говорит. Необоснованный вывод. Ложная причина. Это вообще характерно для донаучного знания, которое основывается на созерцании, а не на эксперименте. Гегелю даже в голову не пришло поставить серию проверочных экспериментов для проверки высказанной им гипотезы. Он её априорно полагает истинной. Никакой научности тут у Гегеля нет - даже рядом не стоял. И описываемый тут процесс мышления, это как раз донаучный метод созерцания. Наука от этого уже отказалась.

Даже более того - современная наука появилась только после того, как отказалась от такого метода.

В таком случае мы исходили бы из наблюдения и опыта и могли бы сказать, например: слово сила мы обыкновенно употребляем в таких-то и таких-то случаях. Такую дефиницию мы называем правильной, если она согласуется с тем, что содержится в нашем обыденном сознании о ее предмете. Но в этом случае понятие определяется не в себе и для себя, а согласно некоторой предпосылке, которая есть здесь критерий, масштаб правильности.
/.../
Обыкновенно мы называем истиной согласие предмета с нашим представлением. Мы имеем при этом в качестве предпосылки предмет, которому должно соответствовать наше представление о нем. В философском смысле, напротив, истина в своем абстрактном выражении вообще означает согласие некоторого содержания с самим собой.
/.../
В этом смысле плохое государство есть неистинное государство, и плохое и неистинное вообще состоит в противоречии между определением или понятием и существованием предмета. О таком плохом предмете мы можем себе составить правильное представление, но содержание этого представления есть в себе неистинное. Мы можем иметь в своей голове много правильного, что вместе с тем неистинно. Только бог есть истинное соответствие понятия и реальности. Но все конечные вещи имеют в себе неистинность, их существование не соответствует их понятию. Поэтому они должны пойти ко дну (zugrunde gehen), и эта их гибель служит проявлением несоответствия между их понятием и их существованием
(с. 126)

Тут Гегель пребывает в субъективности. Дефиниция правильна, если она согласуется с тем, что содержится не в нашем обыденном сознании, а в нашем коллективном сознании. Истина - плод коллективного мышления. Какое значение имеет философское понятие истины? Никакого. В то время, когда уже начало действовать физическое понятие истины, философское понятие устаревает. Насчет Бога спорить трудно - если Его выражением является волновая функция, конечно. Эта функция бесконечна, всезнающа и так далее. В отличие от сознания человека. Как только эта функция попадает в человека (осознаётся им, проводится наблюдение), происходит коллапс и мы получаем локальное событие.

Как сказал Виктор Иванович Башков с кафедры Теории относительности и гравитации КазанскогоГУ, локальность - свойство тварного человека. Бог нелокален.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

14. Генрих Минаков 16 октября в 12:42

Человек говорит "я" и тем самым разрешает диалектическое противоречие при совмещении биологического и социального. Всякое недоразвитое общество неистинно если иметь в виду то состояние в котором оно окажется при завершении процесса развития.

15. Мальцев Андрей 16 октября в 13:03

Представьте, пожалуйста, доказательства Ваших утверждений

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

16. Генрих Минаков 16 октября в 13:15

Вам доказательства? Шутки шутите, у нас же разные "исходные основания". Практика - критерий истины, она и предоставит "доказательства" для всех, даже попперианцев "убедит".

17. Мальцев Андрей 16 октября в 13:13

Животные, не дошедшие до этого отхода, не знают поэтому стыда. В человеческом чувстве стыда мы в самом деле должны искать духовный и нравственный источник происхождения одежды, физическая же потребность представляет собой, напротив, лишь второстепенную причину.
(с. 130)

Это спорное утверждение. И, надо полагать, ложное. У меня как-то друг, уже не помню зачем, побрил свою кошку. Кошка, пока не обросла шерстью заново, очень стеснялась собственного вида.

Но человек не должен остаться на этой ступени разорванности (der Trennung), входящей в понятие духа. На этой ступени раздвоения имеет место вся конечность мышления и воли; на этой ступени человек ставит себе цели из себя и черпает из себя материал своих действий; доводя эти цели до последней крайности, зная и желая лишь себя в своей особенности и отметая всеобщее, человек зол, и этим злом является его субъективность. Мы имеем здесь на первый взгляд двойное зло; на самом же деле это одно и то же зло. Человек, поскольку он дух, не есть природное существо, поскольку же он ведет себя как таковое и следует целям вожделений, он хочет зла. Природное зло человека, следовательно, не таково, как природное бытие животных.
(с. 131)

Человек, поскольку он дух, не есть природное существо. Мистики утверждают, что духом может обладать даже табуретка. Так что это утверждение Гегеля сомнительно. Зло человека - его субъективность. Спорное утверждение. Гегель полностью отрицает понятие объективного зла. И если он на самом деле агент Врага (смотрите об этом тут), то вполне понятно - почему он это делает.

В своих склонностях и чувствах человек, правда, обладает также и выходящими за пределы эгоистической единичности благожелательными социальными склонностями: состраданием, любовью и т. д. Но поскольку эти склонности являются непосредственными, их в-себе-всеобщее содержание все жѳ имеет форму субъективности; себялюбие и случайность всегда находят себе здесь простор.
(с. 131-132)

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

18. Генрих Минаков 16 октября в 13:22

Рассуждения Гегеля об одежде - смешной идеализм. А в суждениях о духе видна его догадка о социальности, общественных отношениях. Когда жизненных средств на всех не достаёт, появляется "зло", люди ведут себя не по -человечески, а по -животному.

19. Мальцев Андрей 16 октября в 13:31

§ 25
Мышление, порождающее лишь конечные определения и движущееся в них, называется рассудком (в более точном смысле этого слова). Точнее, конечность определений мышления должна быть понимаема двояким образом. Эта конечность может состоять, во-первых, в том, что определения мышления только субъективны и всегда имеют свою противоположность в объективном, и, во-вторых, она может состоять в том, что определения мышления в качестве вообще ограниченных по содержанию остаются противоположными как друг другу, так и (в еще большей степени) абсолютному.
(с. 132)

Определения мышления становятся объективными в результате коллективного творчества. Они также становятся неограниченными, если точно указаны пределы их истинности.

А
ПЕРВОЕ ОТНОШЕНИЕ МЫСЛИ К ОБЪЕКТИВНОСТИ
Метафизика
§ 26
Первым отношением мысли к объективности является наивный образ мышления, который, не сознавая еще противоположности мышления в себе самому себе, содержит веру, что посредством размышления познается истина и что она обнаруживает перед сознанием то, что объекты суть поистине.
(с. 133)

Истина посредством размышления не познаётся. Процесс познания - коллективен. И надо при этом придерживаться методологии науки.

прежняя метафизика — та метафизика, которая существовала у нас до кантовской философии.
/.../
§ 28
Прежняя метафизика рассматривала определения мышления как основные определения вещей. Эта предпосылка, согласно которой существующее мыслимо и познаваемо в себе, ставит ее выше позднейшей критической философии. Но 1) эти определения брались ею в их абстрактности как для себя значимые и способные быть предикатами истинного. Эта метафизика полагала вообще, что можно достигнуть познания абсолютного путем приписывания ему предикатов
/.../
Эта метафизика не исследовала ни вопроса о том, представляют ли собой такие предикаты в себе и для себя нечто истинное, ни вопроса о том, может ли форма суждения быть формой истины.
Прибавление. Предпосылкой старой метафизики была, вообще предпосылка наивной веры, согласно которой мышление постигает вещи, как они существуют в себе. и вещи лишь в качестве мыслимых суть поистине.
(с. 134)

Метод определений Аристотеля современной наукой отброшен. В физике вообще мало внимания уделяется определениям.
Карл Поппер, один из признанных методологов современной науки, критикует метод определений
(Поппер К.Р. Открытое общество и его враги. Т.2. М.: Феникс, 1992. с.16-30).
"Схоластика и мистика, а также разочарование в разуме - это неизбежные следствия эссенциализма Платона и Аристотеля. Аристотель превратил платоновский открытый бунт против свободы в тайный заговор против разума" (Там же. с.30).

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

20. Мальцев Андрей 16 октября в 14:05

На письмо № 16

Вот именно. Я как раз и пытаюсь Вам указать, что Ваши исходные основания к науке никакого отношения не имеют. Они архаичны.

Более того, современная наука как раз началась с того, что подобные основания были отброшены.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

21. Мальцев Андрей 16 октября в 14:07

На Письмо № 18

Это Вы Гегелю приписываете Ваши мысли. Ничего подобного Гегель не говорил.

Он говорил про зло как порождение субъективности. Это у Вас неоправданный переход.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

22. Мальцев Андрей 16 октября в 15:11

относительно метода рассуждения этой прежней метафизики мы должны заметить, что она не выходила за пределы лишь рассудочного мышления. Она брала непосредственно абстрактные определения мышления и считала, что они могут быть предикатами истинного. Когда мы говорим о мышлении, мы должны различать между конечным, лишь рассудочным мышлением, и бесконечным, разумным мышлением. (с. 135)

Гегель пытается обосновать, что его мышление бесконечно, а потому истинно. Но это ошибочное определение. Никак его мышление не может быть бесконечным. Такое качество мышления можно предполагать в атманическом мышлении, когда индивидуум сливается с Брахманом. Пока мы не достигли такого уровня.
Низший манас проявляется в теле человека через ментальный уровень. Пока мы так мыслим, мы пребываем в майе. Именно поэтому при попытке наблюдения какого-либо явления происходит коллапс волновой функции и мы оказываемся в локальном явлении.
Нелокальную Вселенную возможно наблюдать исключительно в состоянии Брахмана.

способ действия прежней метафизики состоял в том, что она приписывала предикаты предмету, который она должна была познать, например богу. Но это — внешняя рефлексия о предмете, ибо определения (предикаты) находятся готовыми в моем представлении и приписываются предмету лишь внешним образом. Истинное познание предмета должно быть, напротив, таким, чтобы он сам определял себя из самого себя, а не получал свои предикаты извне.
(с. 136-137)

Если предикаты находятся готовыми в сознании Гегеля, то где доказательство, что они истинны? Вариант дезы Гегель даже не рассматривает.

§ 32
3) Эта метафизика сделалась догматизмом, так как она, согласно природе конечных определений, должна была принимать, что из двух противоположных утверждений, каковыми были вышеуказанные положения, одно должно быть истинным, другое — ложным.
/.../
Но догматизм в более узком смысле состоит в том, что удерживаются односторонние рассудочные и исключаются противоположные определения. Это вообще строгое или-или, согласно которому утверждают, например, что мир или конечен, или бесконечен, но непременно лишь одно из этих двух. Истинное, спекулятивное есть, напротив, как раз то, что не имеет в себе таких односторонних определений и не исчерпывается ими, а как тотальность совмещает в себе те определения, которые догматизм признает незыблемыми и истинными в их раздельности
(с. 139)

Мир конечен, но безграничен. Правило или-или не работает при глубоком погружении в реальность. Сомнительно, правда, что Гегель это понимал правильно. Во всяком случае о принципе дополнительности Бора он не имел никакого понятия. И не мог иметь.

§ 33
Первую часть этой метафизики в ее упорядоченной форме составляла онтология — учение об абстрактных определениях сущности.
(с.140)
§ 34
Второй частью была рациональная психология, или пневматология, рассматривающая метафизическую природу души, а именно дух, как некоторую вещь.
(с. 140)

Онтология - это учение о бытии. При чём тут определения? Метод определений - ошибочен, как уже говорилось.

Рациональной называлась психология в противоположность эмпирическому способу рассмотрения проявлений души. Рациональная психология рассматривала душу со стороны ее метафизической природы, рассматривала ее так, как она определяется абстрактным мышлением. Она хотела познать внутреннюю природу души — какова она в себе, какова она для мысли. В наше время в философии мало говорят о душе, но преимущественно о духе. Дух отличен от души, которая есть как бы нечто среднее между телесностью и духом, или является связующим звеном между ними. Дух как душа погружен в телесность, и душа есть животворящее начало тела
/.../
Что касается отношения рациональной психологии к эмпирической, то первая стоит выше второй, ибо она ставит себе задачу познать дух посредством мышления, а также и доказать мыслимое ею, между тем как эмпирическая психология исходит из восприятия и лишь перечисляет и описывает то, что дает ей последнее.
(с. 141)

Какие-то обломки знаний (эзотерические?) у Гегеля, безусловно, были. Тем не менее, он пребывал в ложном убеждении, что у духа и души одна субстанция. Логическим мышлением познать дух невозможно. Тут Гегель пытается решить задачу, что такого решения не имеет.

§ 35
Третья часть, космология, имела своим предметом мир, его случайность, необходимость, вечность, ограниченность в пространстве и времени, формальные законы в их изменениях и, далее, человеческую свободу и происхождение зла.
Примечание. Абсолютными противоположностями признаются при этом преимущественно случайность и необходимость,
(с. 142)

Случайность и необходимость противоположностями не являются. Необходимость проявляется случайным образом.

§ 36
Четвертая часть, естественная, или рациональная, теология, рассматривала понятие бога или его возможность, доказательства его наличного бытия и его свойства.
(с. 144)

Бытиё Бога недоказуемо. Во всяком случае на логическом уровне.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

23. Мальцев Андрей 16 октября в 15:25

В
ВТОРОЕ ОТНОШЕНИЕ МЫСЛИ К ОБЪЕКТИВНОСТИ
I. Эмпиризм
§ 37
Потребность, с одной стороны, в конкретном содержании в противовес абстрактным теориям рассудка, который своими собственными силами не в состоянии переходить от своих всеобщностей к обособлению и определению, и потребность, с другой стороны, в прочной опоре, которая исключала бы возможность все доказывать в области и по методу конечных определений, привели к эмпиризму, который, вместо того, чтобы искать истинное в самих мыслях, хочет черпать его из опыта, внешней и внутренней данности.
(с. 147)

Гегель тут эмпиризм критикует. Но с этого началась современная наука. Гегель, поэтому, продолжает пребывать в до-научном состоянии архаики.

Прочную опору с субъективной стороны эмпирическое познание имеет в том, что сознание обладает в восприятии своей собственной непосредственной данностью и достоверностью
(с. 148)

Вот именно.

Для эмпиризма вообще лишь внешнее составляет истинное, и если он допускает существование сверхчувственного, то утверждает, однако, что познать его невозможно, и нужно держаться исключительно области восприятия. Но это основное положение в его дальнейшем развитии привело к тому, что позднее назвали материализмом. Этот материализм признает истинно объективным материю как таковую. Но сама материя есть абстракция, которая как таковая не может быть воспринята нами. Можно поэтому сказать, что не существует вообще материи, ибо она существует всегда как нечто определенное, конкретное.
(с. 151)

Все верно. Именно материализм может дать твердое основание идеализму. В настоящее время физика в основном изучила физический и эфирный слои бытия. И переходит к изучению астрального слоя бытия. Постепенно дойдет очередь и до более тонких материй.
Если не существует вообще материи, тогда не существует и вообще духа, и возможен лишь субъективный, но не объективный идеализм.

§ 39
Относительно принципа эмпиризма было правильно замечено, что в том, что мы называем опытом и что мы должны отличать от просто единичного восприятия единичных фактов, содержатся два элемента: один элемент — это сам по себе разрозненный, бесконечно многообразный материал, а другой — форма, определения всеобщности и необходимости. Эмпирическое наблюдение дает нам многочисленные и, пожалуй, бесчисленные одинаковые восприятия. Однако всеобщность есть нечто совершенно другое, чем множество. Эмпирическое наблюдение точно также доставляет нам восприятие следующих друг за другом изменений или лежащих рядом друг с другом предметов, но оно не показывает нам необходимости связи
(с. 152)

Опять эти идиотские категории формы и содержания. Ничего, кроме словоблудия. Необходимость связи следует не из наблюдений, а из индукции на основе наблюдений. Индукция, чтобы быть полной, должна быть дополнена контролем её правомерности в случайном элементе, что достигается проверкой опытов (наблюдений) сторонними исследователями. Верификацией.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

24. Генрих Минаков 16 октября в 15:45

Или -или это разрешение формально-логического противоречия. Поскольку Гегель о диалектических противоречиях ничего не знал, то он на антиномии Канта ссылался и порождал только путаницу. Изучение астрального слоя - вот это правильное занятие для попперианцев, хотя сам Поппер вряд ли бы его одобрил.

25. Мальцев Андрей 16 октября в 15:48

II. Критическая философия
§ 40
Критическая философия имеет то общее с эмпиризмом, что она подобно ему считает опыт единственной почвой познания, за которым она, однако, признает право не на истину, а лишь на познание явлений.
(с. 153)
Обыденному сознанию чувственно воспринимаемое, т. е. то, что стоит перед ним (например, это животное, эта звезда и т. д.), представляется существующим само по себе, самостоятельным; мысли же, наоборот, считаются несамостоятельными и зависимыми от другого. Но на самом деле чувственно воспринимаемое есть нечто подлинно несамостоятельное и вторичное, а мысли, напротив, суть подлинно самостоятельное и первичное.
(с. 155)

Тут Гегель ошибается. Не все мысли человека принадлежат ему самому. Есть ещё наведенные мысли, которые человек ошибочно приписывает себе. Даже если не брать злонамеренный вариант внушения мыслей, можно брать как факт, что современная реклама навязывает потребителю не только мысли, но и мироощущение. И если с современной рекламой Гегель был не знаком, то понятие искушения ему должно было быть знакомо. Но он его даже не рассматривает - почему бы это? Я склонен считать, что это не случайно.

Объективно и субъективно суть удобные выражения, которыми, не задумываясь, пользуются и при употреблении которых, однако, очень легко возникает путаница. Согласно данному нами разъяснению, слово «объективность» имеет троякий смысл.
Во-первых, оно употребляется в смысле существующего во внешнем мире в отличие от только субъективного — мнения, мечтания и т. д.;
во-вторых, оно имеет установленный Кантом смысл всеобщего и необходимого в отличие от принадлежащего нашему ощущению случайного, партикулярного и субъективного и,
в-третьих, оно употребляется в указанном напоследок смысле, в смысле мыслимого «в-себе», того, что есть, в отличие от только мыслимого нами и тем самым отличаемого от самой вещи, т. е. от вещи в себе
(с. 156)

И в чём тут путаница?

За философией Фихте остается та огромная заслуга, что она напомнила о том, что следует показать определения мышления в их необходимости, что их непременно следует дедуцировать. Эта философия должна была бы повлиять на метод логики по крайней мере в одном отношении: определения мышления вообще, или обычный материал логики, виды понятия, суждения, умозаключения не должны были бы уже больше заимствоваться лишь из наблюдений и рассматриваться, таким образом, чисто эмпирически, а должны были бы быть выведены из самого мышления. Если мышление способно вообще что-нибудь доказать, если логика должна требовать, чтобы давались доказательства, и если она хочет нас научить, как доказывать, то она ведь прежде всего должна быть способной доказывать свое особое, ей лишь присущее содержание, должна была бы быть способной усмотреть необходимость этого содержания.
(с. 157)

Гегель свихнулся на дедукции. Тогда как истинное знание можно получить только и исключительно методом индукции. Даже современный научный метод кто-то обозвал гипотетико-дедуктивным. Совершенно безобразное определение. Следовало бы сказать индуктивно-дедуктивный. А вместо индукции приплели гипотезу, поставили ее рядом с дедукцией. Тогда как в данном случае гипотеза как раз и играет роль элемента индукции. И впоследствии Энгельс, явно с подачи Гегеля, назовёт Ньютона индуктивным ослом. То есть Гегель и гегельянцы в принципе не понимали современное им понятие научности - не говоря уже о том понятии научности, что появилось в результате научной революции начала ХХ века.

Трансцендентное есть вообще то, что выходит за пределы определенности рассудка и в этом смысле встречается впервые в математике. Так, например, в геометрии мы говорим, что следует представлять себе периферию круга как состоящую из бесконечно многих бесконечно малых прямых линий. Здесь, таким образом, определения, которые рассудок считает совершенно различными (прямая и кривая линии), явно полагаются тождественными.
(с. 158)

И где тут противоречие? Как раз именно математика приучает нас к абстрактному мышлению. Гегель же математикой владел из рук вон плохо - смотрите его беспомощные попытки построить теорию света.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

26. Генрих Минаков 16 октября в 15:55

Бесконечно малые прямые которых бесконечно много и есть абсурдизм.

27. Мальцев Андрей 16 октября в 16:14

Это просто у Вас отсутствует способность к абстрактному мышлению.

Вместо того, чтобы прятаться за словечком абсурд, лучше посчитали бы длину получившейся в результате линии.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

28. Мальцев Андрей 16 октября в 21:17

§ 43
С одной стороны, именно посредством категорий простое восприятие возводится в объективность, в опыт, но, с другой стороны, эти понятия как единства лишь субъективного сознания обусловлены данным материалом, сами по себе пусты и имеют применение лишь в опыте, другая составная часть которого — определение чувства и созерцания — есть также лишь нечто субъективное.
/.../
утверждение, будто бы категории сами по себе пусты, несомненно, правильно в том смысле, что мы не должны останавливаться на них и их тотальности (на логической идее), но должны двигаться вперед, к реальным областям природы и духа. Однако мы не должны понимать это движение вперед так, будто благодаря ему к логической идее прибавляется извне чуждое ей содержание, а должны понимать движение вперед так, что именно собственная деятельность логической идеи определяет себя к дальнейшему и развивается в природу и дух.
(с. 160)

Наше восприятие возводится в объективность не посредством категорий. Это невозможно. Восприятие возводится в объективность коллективным образом - когда усредняются множество восприятий. собственная деятельность логической идеи в дух развиться не может. У них разные субстанции.

Логическая идея - ментал, а дух - атманический слой бытия.

§ 44
Категории не способны быть определениями абсолютного, так как оно не дано в восприятии, и поэтому рассудок, или познание посредством категорий, не в состоянии постигать вещи в себе.
Примечание. Вещь в себе (а под вещью Кант понимает также и дух, бога) обозначает предмет, абстрагированный от всего, что он составляет для сознания, от всех определений чувства, равно как и от всех определенных мыслей о нем. Очевидно, что то, что остается после этого, есть голая абстракция, нечто совершенно пустое, определяемое лишь как потустороннее — отрицательность представления, чувства, определенного мышления и т. д.
/.../
После всего этого можно только удивляться, когда приходится читать, что мы не знаем, что такое вещь в себе, так как на самом деле нет ничего легче, чем знать ее.
(с. 161)

Тут Гегель врёт. Что такое вещь в себе он не знает. Например, Гегель знал, что такое водород. Имел об этом понятие.
Но он в страшном сне не мог себе представить водородную бомбу - она в те годы полностью была вещью в себе.

Согласно кантовской философии, вещи, о которых мы знаем, суть лишь явления для нас, а в себе они остаются для нас недоступными и потусторонними. Этот субъективный идеализм, согласно которому то, что составляет содержание нашего сознания, есть лишь наше содержание, содержание, полагаемое лишь нами, непредубежденное сознание справедливо отвергает. Истинное положение вещей на деле таково, что вещи, о которых мы непосредственно знаем, суть простые явления не только для нас, но также и в себе и настоящее определение конечных вещей и состоит в том, что они имеют основание своего бытия не в самих себе, а во всеобщей божественной идее. Это понимание вещей также должно называться идеализмом, но в отличие от субъективного идеализма критической философии мы должны его назвать абсолютным идеализмом
(с. 162-163)

Ничего себе божественная идея - водородная бомба! Идея Канта мне больше доверия внушает.

§ 46
Однако появляется потребность познать это тождество, эту пустую вещь в себе. Познать означает не что иное, как знать предмет соответственно его определенному содержанию. Но определенное содержание заключает в себе многообразную связь и служит основанием связи со многими другими предметами. Для определения вышеуказанного бесконечного или вещи в себе разум не располагает ничем другим, кроме категорий; когда же разум хочет дать им такое применение, он выходит за свои пределы (становится трансцендентным)
(с. 163)

Пустая вещь? Это не пустая вещь в себе, а ещё не познанная. Познать? Безусловно. Только не теми методами, что тут Гегель впаривает, а методами физики.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

29. Мальцев Андрей 16 октября в 21:46

§ 47
1) Первое безусловное, которое рассматривается Кантом, есть (смотри выше, § 34) душа. В моем сознании я нахожу всегда себя:
а) в качестве определяющего субъекта,
β) как единичное или абстрактно-простое,
γ) как то, что во всем многообразии сознаваемого мною есть одно и то же — как тождественное,
δ) как отличающее себя в качестве мыслящего от всех вещей вне меня.

Метод рассуждения прежней метафизики правильно указывается Кантом. Этот метод состоял в том, что метафизика ставила на место этих эмпирических определений определения мышления, соответствующие категории. Отсюда возникают четыре положения:
а) душа есть субстанция,
β) она есть простая субстанция,
у) она в различные периоды своего наличного бытия численно тождественна,
δ) она находится в некотором отношении к пространственным предметам.

Кант указывал недостаток этого перехода, заключающийся в том, что здесь смешиваются двоякого рода определения (паралогизм), а именно эмпирические определения с категориями, и Кант показывал далее, что мы не имеем права умозаключать от первых к последним и вообще ставить вместо первых последние.

Как видим, эта критика не высказывает ничего иного, чем вышеприведенное в § 39 замечание Юма, что вообще определения мышления — всеобщность и необходимость — не встречаются в восприятии, что эмпирическое как по своему содержанию, так и по своей форме отлично от определения мысли.
(с. 164)

Допустим.

следует признать успехом кантовской критики то, что философствование о духе освободилось от души-вещи (Seelendinge), от категорий и, следовательно, от вопросов о простоте или сложности, материальности и т. д. души. Но истинной точкой зрения на недопустимость таких форм будет для обыденного человеческого рассудка даже не то, что они суть мысли, а скорее то, что такие мысли сами по себе не содержат истины. Если мысль и явление не вполне соответствуют друг другу, то нам представляется выбор, считать недостаточным или одно, или другое. В идеализме Канта в той мере, в которой он рассматривает разумное, недостаток приписывается мыслям, так что последние потому именно признаются неудовлетворительными, что они неадекватны воспринимаемому и тому сознанию, которое ограничивается областью восприятия, потому что мысли не встречаются в этом сознании как таковом. Содержание мысли само по себе здесь не обсуждается.
(с. 165)

Как показывает история науки, явления безусловно сложнее наших о них понятий. Кант полностью прав.

§ 48
2) При попытке разума познать безусловное второго предмета (§ 35), мира, он впадает в антиномии, т. е. в утверждение двух противоположных предложений об одном и том же предмете, при этом каждое из этих предложений он должен утверждать с одинаковой необходимостью. Отсюда вытекает, что содержание мира, определения которого страдают таким противоречием, не может существовать в себе, а есть лишь явление. Разрешение противоречия состоит в том, что оно принадлежит не предмету в себе и для себя, а лишь познающему разуму.
Примечание. Тем самым здесь говорится, что само содержание, а именно категории, взятые для себя, приводят к противоречию. Эта мысль, что то противоречие, которое определения рассудка полагают в разумном, существенно и необходимо, должна рассматриваться как один из важнейших и значительнейших успехов философии нового времени. Насколько эта точка зрения глубока, настолько же тривиально разрешение противоречия; оно представляет собой лишь нежничанье с мирскими вещами. Не сущность мира носит де в себе язву противоречия, а только мыслящий разум, сущность духа. Нетрудно согласиться, что являющийся мир обнаруживает противоречия перед размышляющим духом: являющийся мир — это мир, каков он есть для субъективного духа, для чувственности и рассудка. Но если сравнить сущность мира с сущностью духа, то нельзя не удивляться тому, как, нимало не задумываясь, философы выдвигали и вслед за ними другие повторяли смиренные утверждения, что не сущность мира, а сущность мышления — разум — противоречива в себе. Не помогает и следующий оборот речи: разум впадает в противоречие только благодаря применению категорий, ибо при этом утверждают, что это применение необходимо и у разума нет для познания никаких других определений, кроме категорий.
(с. 166)

Совершенно непонятно - почему наличие антиномий вводило всех в ступор? Это просто такоe свойство реального мира. Мы не можем представить его себе во всей полноте, а вынуждены применять набор моделей для его описания. Причем эти модели друг другу противоречат - принцип дополнительности Бора. Свет это одновременно и поток частиц, и волна. Всё зависит от того, что мы в данный момент измеряем. То есть люди (философы) выдумали себе какой-то мир, а когда оказалось, что реальный мир не таков - впали в ступор. И кто в этом виноват? Сами же философы.

мы должны заметить, что антиномия содержится не только в этих четырех заимствованных из космологии предметах, а во всех предметах всякого рода, во всех представлениях, понятиях и идеях. Знание этого и познание предметов в этом их свойстве составляют существенную сторону философского рассмотрения; это свойство и есть то, что ниже определится как диалектический момент логического.
/.../
С точки зрения прежней метафизики считалось, что если познание впадает в противоречия, то это лишь случайное заблуждение, основанное на субъективной ошибке в умозаключении и рассуждении. Напротив, согласно Канту, мышление по самой своей природе впадает в противоречия (антиномии), когда оно хочет познать бесконечное. Хотя, как мы указали в примечании к предшествующему параграфу, обнаружение антиномий должно рассматриваться как очень важный успех философского познания
/.../
Кант также и здесь остановился только на отрицательном результате, на непознаваемости вещей в себе, а не проник до познания истинного и положительного значения антиномий. Истинное же и положительное значение антиномий заключается вообще в том, что все действительное содержит в себе противоположные определения и что, следовательно, познание и, точнее, постижение предмета в понятиях как раз и означает познание его как конкретного единства противоположных определений.
(с. 167)

Логическое мышление вообще рано или поздно приходит к неустранимому противоречию.

Первая антиномия относится к вопросу, должны ли мы мыслить мир ограниченным или неограниченным в пространстве и времени. Во второй антиномии речь идет о дилемме: должны ли мы рассматривать материю как делимую до бесконечности или как состоящую из атомов? Третья антиномия относится к противоположности между свободой и необходимостью, а именно: должны ли мы рассматривать все совершающееся в мире как обусловленное причинной связью, или же мы должны принимать существование в мире также и свободных существ, т. е. абсолютно изначальных источников действия. К этому присоединяется, наконец, как четвертая антиномия — дилемма: имеет ли мир вообще причину или нет.
/.../
Но доказательства, которые Кант приводит в пользу своих тезисов и антитезисов, на самом деле должны быть признаны мнимыми, так как то, что требуется доказать, всегда уже содержится в предпосылках, из которых он исходит, и лишь благодаря пространному, апагогическому способу доказательства достигается иллюзия опосредствования.
(с. 168)

Мир, безусловно, конечен, но неограничен. Вторая антиномия - просто следствие неразвитости физики во времена Канта. Это вообще не предмет философского рассмотрения. Никакой противоположности между свободой и необходимостью нет. Это миражи философии. Четвертую антиномию решить философскими методами также невозможно.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

30. Мальцев Андрей 16 октября в 22:08

Так как человек есть мыслящее существо, то и здравый смысл, и философия никогда не согласятся, чтобы их лишили права восходить к богу, исходя из эмпирического миросозерцания.
/.../
Возвышение мышления над чувственным, выход мышления за пределы конечного к бесконечному, прыжок в сверхчувственное, которое мышление делает, прорывая ряды чувственного, — все это есть само мышление, этот переход есть само мышление.
/.../
Животные действительно не совершают таких переходов, они останавливаются на чувственном ощущении и созерцании, они поэтому не имеют религии.
(с. 170)

Ага. Не согласятся. Гегель просто не знал об атеистическом ХХ веке. Вы попробуйте доказать атеисту, что Бог есть. Вызывает сомнение, что мышление, оставаясь логическим, может совершить прыжок в сверхчувственное.
Животные не имеют религии не потому, о чем пишет Гегель, а просто потому, что не говорят. Религия - социальное явление. Для её возникновения нужен язык. Животные, надо полагать, не доходят до логического мышления, останавливаются на эмоциональных реакциях (эмоциональном мышлении). Об этом можно сделать вывод потому, что млекопитающие (точнее сумчатые и плацентарные, но не яйцекладущие) видят сны.

исходным пунктом во всяком случае является воззрение на мир или как на агрегат случайностей, или как на то, что определяется целями и целесообразными отношениями.
/.../
Однако это крупное заблуждение — стремиться познать природу мышления лишь в этой рассудочной форме. Мыслить эмпирический мир — значит, наоборот, существенно изменить его эмпирическую форму и превратить его в некое всеобщее.
/.../
ибо из того, что мир случаен, уже прямо вытекает, что он — лишь нечто преходящее, являющееся, нечто в себе и для себя ничтожное.
(с. 171)

Мир, безусловно, агрегат случайностей. Именно поэтому он обладает причинностью. Гегель ошибочно представлял себе превращение понятий во всеобщее. Ничего такого не вытекает из того, что мир случаен. Полная чепуха. Просто во времена Гегеля не была разработана теория вероятностей и математическая статистика.

Ведь приписывают же религию даже тем народам, которые поклоняются как богу обезьянам, корове, каменным и железным статуям и т. д. Однако человеку нелегко отказаться от предположения, основанного на чувственном представлении, что агрегат конечных вещей, который называется миром, обладает действительной реальностью; что не cуществует мира — это признается совершенно неприемлемым или по крайней мере гораздо менее приемлемым, чем мысль о том, что не существует бога. Полагают — и это не служит к чести тех, которые так полагают, — что гораздо возможнее, чтобы какая-либо философская система отрицала бога, чем чтобы она отрицала мир; отрицание бога находят гораздо более понятным, чем отрицание мира.
(с. 172-173)

Вообще говоря, индусы полагают наш мир миражом, майей. Фокусы с волновой функцией, которые открыла современная физика, говорят в пользу такого взгляда. Реальным существованием обладает лишь волновая функция, непроявленная вероятность. При попытке наблюдения какого-либо явления происходит коллапс волновой функции и возникает локальное явление. Нелокальность теряется. Локальное явление и является майей, в отличие от Брахмана, то есть нелокальной волновой функции.

§ 52
Для мышления, таким образом, на его высочайшей вершине определенность остается чем-то внешним; мышление остается всецело абстрактным мышлением, которое здесь все же называют разумом.
(с. 175)

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

31. Мальцев Андрей 16 октября в 22:28

§ 54
согласно Канту /.../
Практический разум, следовательно, не выходит за пределы формализма, который должен быть последним выводом теоретического разума. Но практический разум полагает всеобщее определение — добро — не только в себе: он становится собственно практическим разумом лишь тогда, когда предъявляет требование, чтобы добро осуществлялось в мире, обладало внешней объективностью, т. е. чтобы мысль была не только субъективной, но также и объективной
(с. 176)

Связь между добром и объективностью у Гегеля совершенно надуманна.

§ 60
Но добро, которое признается конечной целью мира, с самого начала определяется в кантовском учении как лишь наше добро, как моральный закон нашего практического разума, так что единство не идет дальше согласованности между состоянием мира и совершающимися в нем событиями и нашей моральностью
(с. 180)

Вполне оправданно.

Только недомыслием является поэтому непонимание того, что именно обозначение чего-нибудь как конечного или ограниченного означает доказательство действительной наличности бесконечного, неограниченного, непонимание того, что знание о границе возможно лишь постольку, поскольку неограниченное существует в сознании по эту сторону
(с. 182)

Из того, что нечто конечно, существование бесконечного не следует. Вселенная, к примеру, конечна, но безгранична.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

32. Генрих Минаков 16 октября в 23:26

Здесь у Гегеля верная догадка, добро должно быть действительным а не только субъективным. Коль считают что люди должны быть нравственными, то нужно изменить и отношения общественные согласно этому долженствованию. Значит надо капитализм заменить на более совершенную систему.

33. Мальцев Андрей 17 октября в 9:06

Вы всерьёз полагаете, что это главная причина - почему капитализм должен смениться на другую формацию?

В чем на самом деле политэкономический смысл социализма

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

34. Мальцев Андрей 17 октября в 9:04

с
ТРЕТЬЕ ОТНОШЕНИЕ МЫСЛИ К ОБЪЕКТИВНОСТИ
Непосредственное знание
§ 61
Объяснить и понять означает, согласно этому, показать, что нечто опосредствовано неким другим. Таким образом, всякое содержание есть лишь особенное, зависимое и конечное содержание; бесконечное, истинное, бог лежат вне механизма такой связи, ограничивающей познание. Важно то, что, в то время как философия Канта видела конечность категорий преимущественно лишь в формальном определении их субъективности, в этих возражениях обсуждаются категории со стороны их определенности, и они признаются конечными как таковые. Якоби имел в виду в особенности блестящие успехи наук о природе (sciences exactes) в деле познания сил и законов последней. Оставаясь на этой почве конечного, невозможно, разумеется, находить бесконечное. Как правильно заметил Лаланд, он исследовал все небо, но не нашел там бога (ср. прим. к § 60). В качестве конечного результата на этой почве получилось всеобщее как неопределенный агрегат внешнего и конечного, материя, и Якоби справедливо не видел другого выхода на пути одного только движения вперед в опосредствованиях.
(с. 186)

Объяснить - вскрыть причинно-следственную связь. Истинное вскрывается такой связью в точных пределах. За пределами этого находится вещь в себе.

§ 72
Из того, что критерием истины должно быть непосредственное знание, следует, во-вторых, что всякое суеверие и идолопоклонство объявляется истиной и что получает оправдание самое неправомерное и безнравственное содержаниѳ воли.
(с. 196-197)

И что? Зато это истина. Гегель тут выступает против таких безнравственных содержаний воли. Но сам при этом гонит голую чернуху. Фарисейство в чистом виде.

§ 74
Нам остается еще вкратце указать на всеобщую природу формы непосредственности. Сама эта форма в силу своей односторонности делает свое содержание односторонним и, значит, конечным. Всеобщему она сообщает односторонность абстракции, так что бог превращается в неопределенное существо; но духом можно называть бога лишь постольку, поскольку мы его знаем как опосредствующего в себе себя собой же. Лишь так он есть конкретный, живой и есть дух; знание о боге как о духе именно поэтому и содержит в себе опосредствование. Особенному форма непосредственности сообщает определение бытия, отношения себя с собой. Но особенное есть как раз соотнесение себя с внешним ему другим. Таким образом, посредством этой формы конечное полагается как абсолютное.
(с. 197)

Гегель буквально носится с абсолютным как с каким-то фетишем.

Истинным же может быть признано содержание лишь постольку, поскольку оно опосредствовано не чем-либо другим, не конечно, но опосредствует себя самим собой и, таким образом, есть в одно и то же время опосредствование и непосредственное отношение с самим собой.
(с. 198)

Полный бред. Гегель совершенно не понимает смысла слова "истинное". Во всяком случае он во втором томе излагал такую теорию света, которую без смеха читать невозможно. И полагал её, тем не менее, истинной.

Скептицизм как проведенная через все формы познания отрицательная наука был бы подходящим введением, в котором доказывалась бы ничтожность таких предпосылок. Но он был бы не только безотрадным, но также и излишним путем, потому что диалектика сама составляет существенный момент положительной науки, как мы это тотчас же покажем. Впрочем, и помимо этого скептицизму тоже пришлось бы отыскивать конечные формы только эмпирически и ненаучно и брать их как данные. Требование такого полного скептицизма совпадает с требованием, чтобы науке предшествовало сомнение во всем, т. е. полное отсутствие предпосылок. Это требование подлинно осуществляется в решении держаться только чистого мышления, осуществляется посредством свободы, которая абстрагируется от всего и постигает свою чистую абстракцию, простоту мышления.
(с.201)

Полный бред. Никакой основы позитивной науки диалектика не составляет, как бы ни пытались навязать ее науке "марксисты". Развитие физики прошло без всякой диалектики. Нет ни единого физического закона, что был бы открыт с помощью диалектики. Тогда как Принцип радикального сомнения Декарта лежит в основе науки. Этот принцип не имеет никакого отношения к чистому мышлению, а только лишь к процедуре, которую в науке соблюдают, прежде чем признать что-либо за истинное.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

35. Мальцев Андрей 17 октября в 9:53

ДАЛЬНЕЙШЕЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЛОГИКИ И ЕЕ РАЗДЕЛЕНИЕ
§ 79
Логическое по своей форме имеет три стороны: а) абстрактную, или рассудочную,
β) диалектическую, или отрицательно-разумную,
у) спекулятивную, или положительно-разумную,
(с. 201)
Эти три стороны не составляют трех частей логики, а суть моменты всякого логически реального, т. е. всякого понятия или всего истинного вообще. Все они могут быть положены в первом моменте, в моменте рассудочности, и благодаря этому могут быть удерживаемы в своей обособленности, но в этом виде они рассматриваются не в их истине. Указания, которые здесь делаются относительно определения логического, равно как и относительно разделения логики, также являются лишь предвосхищением и историчны.
(с. 202)

У Гегеля довольно странное понятие об истине. В результате его тексты превращаются в словоблудие. Он пудрит мозги читателям этим понятием истины. Читатели в результате воспринимают тексты Гегеля как истинные, что ошибочно.

§ 80
а) Мышление как рассудок не идет дальше неподвижной определенности и отличия последней от других определенностей; такую ограниченную абстракцию это мышление считает обладающей самостоятельным существованием.
/.../
Деятельность рассудка состоит вообще в том, чтобы сообщить содержанию форму всеобщности; правда, всеобщее, полагаемое рассудком, есть некоторое абстрактно всеобщее, которое как таковое фиксируется в противоположность особенному и благодаря этому само в свою очередь также оказывается особенным.
(с. 202)

Содержание имеет форму особенного.
Деятельность рассудка нужна, чтобы сообщить этому особенному форму всеобщего.
Рассудок эту форму сообщает.
Но в результате это всеобщее оказывается особенным.
Из пустого в порожнее переливают?

Точно так же обстоит дело и с человеком, с индивидами и с целыми народами, которые все, что нужно для их существования и развития, отчасти преднаходят как непосредственно наличное (например, климат, свойства почвы и ее продукты и т. д.), отчасти обладают им в виде задатков, талантов и т. д. Так понимаемый рассудок обнаруживает свое присутствие во всех вообще областях предметного мира, и совершенство предмета непременно предполагает, что принцип рассудка занимает в нем место, принадлежащее ему по праву.
(с. 204)

Антропный принцип? Обсуждая Вселенную мы должны исходить из того, что она такова, чтобы в ней мог появиться человек.
Почему?
Потому что мы появились - факт.

§ 81
β) Диалектический момент есть снятие такими конечными определениями самих себя и их переход в свою противоположность.
Примечание. 1) Диалектическое, взятое для себя, обособленно от рассудка, выступает, в особенности в научных понятиях, как скептицизм, где результатом диалектики является голое отрицание.
2) Диалектика обыкновенно рассматривается как внешнее искусство, которое произвольно вносит путаницу в определенные понятия и создает в них лишь видимость противоречий.
(с. 205)

Диалектика произвольно вносит путаницу, поскольку выдумывает противоречия. Это правильно сказано.

Часто диалектика и на самом деле представляет собой не что иное, как субъективную игру, которая по произволу выдвигает то доказательства, то опровержения — рассуждательство, в котором отсутствует содержание и пустота которого прикрывается остроумными соображениями.
(с. 205-206)

То есть Гегель с этим согласен, но говорит, что сам изложит другую диалектику, которая есть истинная.
Ну-ну.

§ 82
у) Спекулятивное, или положительно-разумное, постигает единство определений в их противоположности, то утвердительное, которое содержится в их разрешении и переходе.
Примечание. 1) Диалектика приводит к положительному результату, так как она имеет определенное содержание или, иначе говоря, так как ее результат есть поистине не пустое, абстрактное ничто, а отрицание известных определений, которые содержатся в результате именно потому, что он есть не непосредственное ничто, а результат.
2) Это разумное, хотя и оно есть нечто мысленное и притом абстрактное, есть вместе с тем и конкретное, потому что оно есть не простое, формальное единство, но единство различенных определений. Философии вообще совершенно нечего делать с голыми абстракциями или формальными мыслями, она занимается лишь конкретными мыслями.
3) В спекулятивной логике содержится чисто рассудочная логика, и первую можно сразу превратить в последнюю; для этого нужно только выбросить из нее диалектическое и разумное, и она превратится в то, что представляет собой обычная логика,
(с. 210)

То есть если к рассудочной логике добавить диалектическое и разумное, то получится спекулятивная логика. гегель начитался эзотерических текстов, в частности, индусов. воспринял идею майи в которой пребывает рассудочная логика. Но как же - он-то сам диалектик, то есть в майе пребывать не может. Тем более не профан, а знаком с эзотерикой. В результате он вообразил, что только с помощью логического мышления может вырваться из миражей обыденного сознания.

Прибавим, что если те, которые признают мистическое истинным знанием, остаются все же при том, что оно есть нечто всецело таинственное, то они обнаруживают этим, что и для них также мышление означает только абстрактное полагание тождественности, а следовательно, для достижения истины нужно, по их мнению, отказаться от мышления, или, как часто выражаются, нужно ограничить разум.
(с. 212)

Вот ясное указание - нужно ограничить ментально-логическое мышление. Гегель этого сделать не смог или не захотел.

§ 83
Логика распадается на три части.
I. Учение о бытии.
II. Учение о сущности.
III. Учение о понятии и идее.
Таким образом, она содержит учение о мысли:
I. В ее непосредственности — о понятии в себе.
II. В ее рефлексии и опосредствовании — о для-себя-бытии и видимости (Schein) понятия.
III. В ее возвращении в самое себя и о ее развитом у-себя-бытии — о понятии в себе и для себя
(с. 213)

Таким образом предварительное понятие логики тут заканчивается. Так что стоит ограничить альманах. И эти три части давать уже в следующем номере.

доказать означает в философии показать, как предмет через самого себя и из самого себя делает себя тем, что он есть.
(с. 213)

Довольно странное определение доказательства.

истина именно как таковая должна доказать себя, а такое доказательство здесь, в рамках логики, состоит в том, что понятие показывает себя опосредствованным через себя и самим собой и, следовательно, вместе с тем истинно непосредственным. В конкретной и реальной форме указанное здесь отношение между тремя ступенями логической идеи проявляется таким образом, что бог, который есть истина, познается нами в этой его истине, т. е. как абсолютный дух, лишь постольку, поскольку мы вместе с тем признаем неистинным сотворенный им мир, признаем неистинными природу и конечный дух в их отличии от бога.
(с. 213-214)

Всё это напоминает попытку, находясь в замкнутом помещении (например в лифте) выяснить - движемся ли мы ускоренно, либо просто находимся под действием гравитации.
Другими словами, только если мы признаём всё вокруг майей, мы в этом только случае бог есть абсолютный дух.
Выражено всё крайне путаными и туманными словами.
Физику надо изучать, прежде чем за такие проблемы браться.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev

36. Вместо заключения – Мальцев Андрей 18 октября в 14:23

Итак, мы завершаем чтение Философской энциклопедии Гегеля. Начали мы нестандартным образом – сначала том 2, потом том 3 и только затем перешли к первому тому, хотя обычным порядком надо бы было начинать с первого тома. Но это позволило сразу, ещё до знакомства с методом логики Гегеля, увидеть, что она приводит к абсурдным результатам – второй том без смеха читать невозможно. Физику Гегель совершенно не понимал, но, тем не менее, взялся за написание философии природы. Вполне рядовое самомнение и снобизм философа.

Пока что мы проработали половину первого тома – предварительные понятия – до §83. На этом стоит сделать остановку и саму логику (учения о бытии, о сущности и о понятии) вынести в отдельный выпуск Альманаха.

Что уже можно сказать по поводу первого тома?

Гегель внятно предупреждает, что Энциклопедия – экзотерическое сочинение. Чтобы ознакомиться и с эзотерической информацией, надо приходить на его устные лекции. То есть предположение, высказанное во втором номере Альманаха, что в Энциклопедии может даваться целенаправленно искаженная информация (для профанов), становится определённей.

Наверняка доступ к какой-то эзотерической информации у Гегеля был. В интернете отмечают его контакты с розенкрейцерами, которые эзотерикой увлекались. Но эзотерические взгляды Гегеля с современной точки зрения (когда множество информации, ранее считавшейся эзотерической, открыто публикуется) выглядят довольно странно. Так он даёт искаженную структуру человеческого тела, о тонких телах представления Гегеля довольно странны. Гегель многократно утверждает, что душа и дух имеют одну и ту же субстанцию, тогда как это разные тонкие тела. Вообще душевная (духовная) структура человека обрезается Гегелем сверху, он полагает, что высший тип мышления – это ментально-логическое мышление.

Это заставляет предполагать, что Гегель выполнял тёмную миссию – то есть вносил искажения в массовое представление о структуре души. Ведь его энциклопедия имела массовое распространение. Количество людей, что её прочитали, многократно превышает количество людей, посетивших его лекции. Таким образом, искаженная информация в этой Энциклопедии реально влияла на представления о структуре души и духа. Тем более при той рекламе, что была сделана Гегелю как великому учёному. Вероятно, не без помощи розенкрейцеров.

Неопределенным остаётся только вопрос – был ли сам Гегель в курсе того искажения, что он внёс в этот вопрос, или розенкрейцеры использовали его в тёмную.

При этом труд Гегеля наполнен спорными утверждениями. Так в Письме №6 Гегель говорит, что не отбрасывает в сторону содержание эмпирических наук, а делает его своим содержанием. Это далеко не так – физику Гегель совершенно не понимал. Непонимание Гегелем физики вытекает и из Письма №9.

Гегель ошибочно понимал соотношение единичности и всеобщности, как это показывается в Письме № 11. Вообще Гегель буквально фетишизирует всеобщность.
В Письме №12 показывается, что Гегель допускает элементарные нарушения логики. Вообще Гегель постоянно применяет метод определений Аристотеля, который современной наукой отброшен (смотрите Письмо № 19) как эссенциалистский.

Что интересно, Гегель абсолютно не рассматривает вопрос объективного зла (смотрите, например, письмо №25). Что довольно странно для идеалиста и христианина, каким формально Гегель является. Но если предположить, что Гегель выполнял тёмную миссию, такое его поведение вполне становится понятным – намеренный уход от этой проблемы.

В Письме №35 приводится любопытное высказывание Гегеля о диалектике: «Диалектика обыкновенно рассматривается как внешнее искусство, которое произвольно вносит путаницу в определенные понятия и создает в них лишь видимость противоречий». То есть уже во времена Гегеля такое отношение к диалектике было распространено. Ещё Декарт негативно отзывался о диалектике. Но Гегель полон решимости предложить истинную диалектику, что была бы лишена этих недостатков. Ну что ж, во второй части третьего номера Альманаха мы как раз перейдём к той диалектике, что излагает Гегель.

--
С уважением,
Andrew A. Mal'tsev