ТРАГЕДИЯ ОСЕНИ 1993 ГОДА

В следующем 2023 году исполняется 30 лет трагическим событиям сентября – октября 1993 года в Москве. О них не любят вспоминать на государственном уровне, ибо крайне сложно дать им какую-то однозначную интерпретацию. Тем более для нынешней власти, которая с одной стороны формально основана на принципах конституции 1993 года, а с другой стороны старается всячески отмежеваться от наследия «лихих» 90-х и первого российского президента Бориса Ельцина.

Эти события стали завершением длительного противостояния двух ветвей власти - президента Бориса Ельцина и Верховного Совета во главе с его председателем Русланом Хасбулатовым.

21 сентября 1993 года президент России Борис Ельцин подписал указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», предписывавший Верховному совету Российской Федерации и Съезду народных депутатов прекратить свою деятельность по осуществлению «законодательных, распорядительных и контрольных функций». Этот указ президент Борис Ельцин зачитал в прямом эфире. Обвиняя Верховный Совет в узурпации власти Ельцин апеллировал к результатам референдума от 25 апреля 1993 года, на котором была одобрена политика президента и правительства, хотя согласно результатам референдума президент тем не менее не получил права на роспуск Верховного Совета.

Собравшийся на экстренное заседание Верховный Совет отстранил президента Ельцина от власти, приняв решение о прекращении его полномочий и переходе их, согласно конституции, к вице-президенту Руцкому, объявил созыв 10 чрезвычайного Съезда народных депутатов.

Следует сказать, что сразу возникли и существуют до сих пор две взаимоисключающие версии и оценки этих событий, представленные двумя противоборствующими сторонами этого гражданского конфликта, чуть не переросшего в настоящую гражданскую войну в стране с ядерным арсеналом.

Первая интерпретация на довольно длительное время оставалась официальной, поскольку была дана победителями, а победителей, как известно, не судят. Она активно использовалась на уровне государственной пропаганды уже в ходе самого конфликта. Следуя этой интерпретации, имел место антидемократический путч большей части депутатского корпуса тогдашнего парламента - Верховного Совета России и его сторонников в лице разномастных радикалов т. н. красно-коричневых. Именно эти крайне левые и особенно крайне правые группы, пришедшие на защиту Верховного Совета и стали главным обьектом идеологической манипуляции провластных СМИ в формировании в обществе представления о том, что победа сторонников Руцкого и Хасбулатова означает гибель в стране молодой российской демократии и возврат к мрачным временам тоталитаризма.

Безусловно пришедшие на защиту распущенного парламента радиальные группировки не были сторонниками демократических ценностей. Но проблема в том, что на тот момент высшей властью в стране согласно действующим на тот момент конституционным нормам был как раз Верховный Совет и Съезд народных депутатов РФ, а сам указ №1400 изданный президентом Борисом Ельциным был признан неконституционным согласно официальному заключению конституционного суда под председательством Валерия Зорькина.

Следовательно, инициатива переворота исходила от президента Бориса Ельцина, даже если предположить, что он руководствовался при этом совершенно благими намерениями ускорить конституционную реформу и принять новую конституцию, соответствующую совершенно иным правовым реалиям сложившимся уже к этому времени. При этом ставить знак равенства между депутатами Верховного Совета во главе с председателем Русланом Хасбулатовым и активистами «Трудовой России» Виктора Анпилова и тем более с неофашистами из РНЕ Баркашова, выступившими против действующего президента Ельцина, не представляется возможным. Среди депутатов Верховного Совета, отказавшихся признать указ Бориса Ельцина о роспуске, были люди разных взглядов. В том числе и вполне демократических. Из них я бы выделил яркого политика, секретаря конституционной комиссии, социал-демократа Олега Румянцева много сделавшего для проведения конституционной реформы и разработки новой конституции и принимавшего активное участие в событиях на стороне Верховного Совета.

Однако по прошествии времени все больше популярности, в том числе и в официальных, государственных СМИ, стала приобретать альтернативная точка зрения, представленная проигравшей стороной. Согласно ей осенью 1993 был расстрелян из танков парламент, по приказу президента Бориса Ельцина, который свершил антидемократический и антиконституционный переворот, издав противоречащий конституции указ о роспуске Верховного Совета.

Формально у этой версии, опирающейся на заключение Конституционного суда РФ, есть основания быть призванной более убедительной и соответствующей действительности. Но только формально. История, как известно, не ограничивается правовыми нормами, и ее юридическая интерпретация не может служить достаточным основанием для окончательных политических оценок.

А что же мы имели в действительности и почему обе версии не выдерживают критики с позиций политического анализа противостоящих сил?

Во-первых, следует сказать, что обе стороны, представлявшие себя защитниками демократии, на самом деле были очень далеки от демократических ценностей. Пришедшие к власти в результате антиконституционного роспуска СССР президент Борис Ельцин, вице-президент Александр Руцкой и председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов в конечном итоге не смогли совместно управлять страной и сцепились в борьбе за власть. И если экономист по образованию Р. Хасбулатов еще имел некоторые политические убеждения, то бывший партийный деятель КПСС Борис Ельцин, ставший по воле странной судьбы лидером антикоммунистических сил, странной вероятно и для него самого, и профессиональный военный, пришедший в политику на волне перестройки, генерал с явно наполеоновскими замашками Александр Руцкой, очевидно, не имели каких-то внятных политических убеждений и просто рвались к единоличной власти. Обвиняя президента СССР Михаила Горбачева и союзный центр в неспособности провести необходимые реформы, они сами, оказавшись у власти, вскоре проявили политическую несостоятельность и «вцепились друг другу в глотки», продемонстрировав полную неспособность достигать компромисса в рамках действующих конституционных норм. Можно вспомнить эпиграмму поэта пародиста Александра Иванова, сторонника президента Ельцина. Вот что он писал про Руцкого. «Нет, недаром сгинул призрак коммунизма. В мире кто прошел едва ли от троцкизма до руцкизма». И эти острые строки имели под собой определенные основания. Дело в том, что Руцкой начал политическую деятельность как лидер парламентской группы Верховного Совета РСФСР именовавшейся «Коммунисты за демократию», которую злые языки именовали «волки за вегетарианство», и Демократической партии коммунистов России среди которых были как сторонники социал-демократизации компартии РСФСР, так и поклонники Льва Троцкого и Николая Бухарина. А закончил он свои политические метаморфозы, как известно, вождем правой консервативно-националистической организацией под названием социал-патриотическое движение «Держава».

Однако свести этот острый гражданский конфликт к банальной борьбе за власть между Ельциным с одной стороны и Руцким и Хасбулатовым с другой было бы с исторической точки зрения неверно.

За Ельциным и Руцким, ставшими из ближайших соратников злейшими врагами, стояли различные политические и социальные силы, и совершенно по разному идеологически мотивированные люди. На Бориса Ельцина сделала ставку праволиберальная политическая группировка, именовавшая себя демократами и объединявшая настроенных на рыночные реформы выходцев из номенклатуры КПСС (ее яркий представитель Егор Гайдар), части партийной и советской бюрократии перешедшей на службу новой власти, либеральной интеллигенции и представлявшего ее влиятельного движения «Демократическая Россия» и нарождающегося слоя предпринимателей. Впоследствии этот слой превратился в крупную буржуазию компрадорского типа, породившую невиданный в отечественной истории криминальный по своей природе капитализм. Ей противостояла правоконсервативная группировка, также имевшая связи с новым предпринимательством, но тяготевшая к державному национализму и изоляционизму, отвергающая ценности либеральной демократии. Эти люди видели свой политический идеал в работах русского философа белоэмигранта Ивана Ильина, ставшего весьма популярным в консервативных кругах, и явно симпатизировали его концепции Национальной диктатуры близкой к программе клерикального испанского франкизма. Для них совершенно естественным было выбрать себе в вожди амбициозного генерала, занимавшего к тому же влиятельный пост вице-президента. Они черпали своих сторонников среди активистов различных клерикально-монархических и националистических групп, выросших на фоне углубляющегося политического и социального кризиса как «грибы после дождя». В ходе противостояния со сторонниками президента Ельцина из либерально-популистского движения «Демократическая Россия» возник очень своеобразный симбиоз левых и правых радикалов, неосталинистов, и монархистов, консерваторов и националистов на базе, которого был создан ФНС (Фронт национального спасения).

В нем участвовали и такие полуфашистские организации как Национал-республиканская партия Николая Лысенко. Очевидно, что данный союз был основан не на общности взглядов, а на наличии общего врага в лице либералов-западников и президента Бориса Ельцина, развалившего единую страну. В ФНС, несмотря на различие политических сил, господствовала, тем не менее, крайне правая и черносотенная мифология и основанная на борьбе с вездесущими «сионистами» и «масонами».

А вызвавшая острые споры политика «шоковой терапии» правительства Егора Гайдара, безусловно, создала условия для роста социального напряжения в обществе. И критика этой политики со стороны вице-президента Руцкого и его партии была во многом обоснованной.

К сожалению, линия на социал-демократизацию партии Руцкого НПСР (Народная партия Свободная Россия), которую отстаивал В.Липицкий, в конечном итоге потерпела поражение.

Следовательно, осенью 1993 года выбор был не между демократией и диктатурой, как хотели бы представить та и другая сторона. Так вопрос не стоял в принципе. Реальный выбор был между авторитаризмом праволиберального толка президента Бориса Ельцина и консервативной диктатурой Александра Руцкого, которого Верховный Совет объявил исполняющим обязанности президента. Дело том, что Верховный Совет по мере роста противостояния и эскалации насилия с обеих сторон явно терял реальный политический вес, уступая место радикалам и военным. Об этом наглядно свидетельствует один из последовательных противников Бориса Ельцина и организованного им переворота, депутат Верховного Совета и известный публицист Иона Андронов. В беседе с журналистом, бывшим пресс-секретарем Александра Руцкого Николаем Гульбинским он говорил: «Поймите, где-то в конце сентября 1993 года Верховный Совет вообще утратил власть над происходящими событиями. Власть перешла к Руцкому, к генералам, которых он насильно Верховному Совету навязал – Ачалову, Баранникову, болвану Дунаеву. Они даже Хасбулатова отодвинули». И делает печальный вывод: «А под конец уже, вот эти три-четыре последних дня, Верховный Совет был уже политической фикцией. Начиналась гражданская война». (Цитата по книге Николай Гульбинский. «От «нерушимого единства» к «»Единой России». М. 2012. «Человек, которого не завербовали». «Социалистическая Россия» 11 октября 2001 г.)

Можно возразить, что главной ударной силой защитников парламента были как раз коммунистические активисты, сторонники Виктора Анпилова, лидера Трудовой России и других леворадикальных организаций - РКРП, Партии коммунистов России. Да и сторонники Ельцина видели главную угрозу в приверженцах коммунистического реванша. Однако на самом деле неосталинистские вожди не имели никакого влияния на претендента на власть, а ближайшее окружение Руцкого состояло из людей правых убеждений т.н. «белых патриотов». Тогда как центристы и социал-демократы из руководства партии Руцкого под названием «Народная партия свободная Россия» были отодвинуты в сторону - это наглядно подтвердила дальнейшая политическая эволюция генерала. Следовательно, можно с достаточным основанием предположить, что как левые радикалы, так и сторонники демократических свобод в рядах защитников «Дома Советов» просто «таскали каштаны из огня» для будущего правого авторитарного режима А.Руцкого. Однако миф о защите «Советской власти» от «буржуазного контрреволюционера» Ельцина до сих пор очень популярен в левых политических кругах.

В свою очередь Борис Ельцин, воспитанный в традициях поздней КПСС, но декларируя свою приверженность либеральным принципам совершенно не понимал, что демократия – это в первую очередь разделение властей, а не сосредоточение максимально возможных полномочий в руках президента, пусть даже и демократически избранного. Но если Ельцин после принятия конституции 1993 г. не стремился полностью «закрутить гайки», то в случае победы Руцкого и его группировки такие ограничения в действиях показались бы новоявленному Бонапарту и особенно его радикальным сторонникам явно излишними. При этом следует иметь в виду, что сам Александр Руцкой тяготел скорее к стихийным патриотическим взглядам и был просто использован его консервативным окружением для реализации своей политической программы.

Любопытно, что к политическим репрессиям и запрету оппозиционной прессы и коммунистической идеологии в духе современной Украины призывали Ельцина представители как раз либеральной интеллигенции, бывшие диссиденты и писатели шестидесятники. Но Борис Ельцин оказался в этом смысле большим демократом, прекрасно понимая, что при преследовании коммунистов по идеологическим соображениям он сам со своей биографией оказывался бы в очень пикантном положении.

И если бы не вмешательство армии на стороне президента Ельцина, то страна могла оказаться перед тяжелейшей по своим возможным последствиям перспективой затяжного гражданского конфликта между условными либералами и национал-патриотами. Как известно после силовых действий сторонников Руцкого и Хасбулатова, а именно захвата высотного здания московской мэрии боевиками во главе с генералом Макашовым, призвавшим «выкидывать из окон мэров, пэров и херов» и попытки штурма телецентра Останкино, к зданию Моссовета по призыву Егора Гайдара стали собираться сторонники Ельцина и демократов.

К счастью этого не случилось. Но в ходе штурма Белого дома и событий у телецентра Останкино погибло много людей, сторонников распущенного парламента.

Если в августе 1991 года «Великая Преображенская революция» (выражение Александра Солженицына) победила просто потому, что «власть валялась на улице», то вот к осени 1993 года это оказалось уже не так - к большому удивлению депутатского корпуса Верховного Совета.

Существует мнение, что принятие конституции 1993 года прошедшее на референдуме после насильственного разгона Верховного Совета ставит под сомнение ее легитимность. Что можно на это сказать? В своей книге «Снова в оппозиции» первый мэр Москвы Гавриил Попов писал: «Великие переломные эпохи нельзя судить по статьям законов, раз речь идет о переходе к новым законам в принципе. Скорее прав Бисмарк: великие вопросы эпохи решаются железом и кровью». Он, правда, имел в виду события августа 1991 года, однако к кровавому октябрю 1993 года эти слова имеют куда большее отношение...

P.S.  Статья была опубликована в "Независимой газете" oт 5. 10. 2021 г. с небольшими сокращениями и под другим названием.