Дискуссии

О так называемом «антисталинском уклоне» в журнале «Демократия и социализм ХХI». Полемические заметки на полях

На протяжении последнего времени в различных публикациях нашего журнала уделяется много места политике и самой личности И. Сталина. В ней содержится критика деятельности этого государственного деятеля по всем направлениям. И такая критика режима личной власти Сталина и его диктаторского правления совершенно необходима для всякого последовательного сторонника идей социализма и демократии. Это не вызывает никаких сомнений.

Однако критика критике рознь. Мы прекрасно знаем из недавней отечественной истории что т.н. критика сталинизма в конце перестройки носила демагогический характер, опиралась на заведомо фальсифицированные данные о числе жертв репрессий и служила прикрытием для ликвидации СССР и создания социально-экономической модели дикого и даже полукриминального капитализма 90-х годов. Навязчивое повторение в ряде публикаций о Сталине мифов эпохи поздней перестройки и периода правления Бориса Ельцина явно не к лицу журналу, претендующему на научно-теоретический анализ социальных явлений с марксистских позиций. Фактически в этих публикациях используется стилистика праволиберальной прессы типа «Новой газеты», где Сталин изображается, как фигура сходная не только с вождями фашизма, но и даже германского «национал-социализма», а результаты его деятельности объявляются совершенно разрушительными. И никакие ссылки на концепцию двух тоталитаризмов Ханны Арендт, не отменяют принципиальных идеологических, морально-этических и социально-экономических различий между сталинским режимом и крайне правыми диктатурами, и особенно германским нацизмом. Как справедливо замечает, правда по другому поводу, один из основателей современной российской социал-демократии Александр Оболенский: «Зачем же уподобляться известному Сванидзе и, как говорится, «вешать всех собак» на Иосифа Сталина?»

Подобная стилистика, свойственная ныне только маргинальным правым, ограничивает возможности работы с левым электоратом, ориентированным на КПРФ и другие левые силы. Как говорил литературовед и диссидент Андрей Синявский: «У меня с советской властью стилистические разногласия». Если журнал не хочет превращаться в собрание пикейных жилетов, от такой стилистики надо избавляться. Надо привлекать сторонников социалистической идеи, находящихся под влиянием сторонников реставрации «старого» социализма, а не отталкивать их. Политика вещь очень жесткая и с такой стилистикой есть риск оказаться в одном лагере с друзьями украинского майдана из другого журнала с очень похожим названием «Демократия и социализм» во главе с ренегатом от социализма П.Кудюкиным.

Публицист Николай Гульбинский писал: «У Достоевского есть такая фраза: «Если Бога нет, то все дозволено». К сожалению, из низвержения земного бога – Сталина многие сделали аналогичные выводы: вместе со Сталиным они отвергли не только социализм, но и свою собственную страну, свой народ со всеми его подвигами и заслугами…. Не только для Солженицына, но и для многих наших диссидентов, «прорабов перестройки», «демократов» и «либералов» преступления, совершенные в период правления Сталина, перечеркнули все великие совершения героического периода 30-х- 50-х годов прошлого века».

Серьезный анализ причин возникновения лево-бонапартистской диктатуры Сталина нуждается в изучении причин и следствий, как объективного так и субъективного характера и связан с двойственным характером самой русской революции, где сочетались элементы как запоздалой буржуазной и крестьянской революции, так и одновременно пролетарской революции и проблем связанных со спецификой становления в России периферийного позднего капитализма и задач ускоренной модернизации в рамках догоняющего развития страны. Необходимость в мобилизационной модели развития диктовалась также потребностью в преодолении отставания России, особенно усилившегося после перовой мировой и гражданской войны, от геополитических противников в кратчайшие сроки. В 1931 г. Сталин произнес следующие слова: «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Важнейшей причиной ускоренного строительства авторитарной модели «государственного социализма» в СССР было убеждение большевиков в неизбежности скорого краха капитализма как социально-экономической системы во все мире. И это убеждение или точнее заблуждение разделял вместе со Сталиным его главный оппонент – Троцкий. В работе «Преданная революция», написанной в 1936 году, Троцкий утверждал, что если капитализм просуществует еще «десятки лет», «тогда надо будет признать, что мы ошиблись в оценке всей эпохи».

«Первородный грех» большевизма начинается не со Сталина.

Им стал разгон Учредительного собрания, после которого, по словам Карла Каутского, «политическая борьба в русском государстве окончательно приняла форму гражданской войны». Отказ от принципов демократии и многопартийности даже в рамках советской модели в конечном итоге и привел к тому, о чем предсказывал и предупреждал Юлий Мартов. К установлению диктатуры, когда по образному выражению Мартова «нации «недоросшей» до буржуазной демократии суждено будет преклониться перед бонапартистским тираном».

Вторым «грехопадением», за которое несет ответственность уже лично Сталин, стал отказ от реализации программы Николая Бухарина по постепенному строительству социализма в одной стране «через мирное врастание кулака в социализм», на основе реализации, как тогда говорили, Ленинского кооперативного плана и НЭПа.

Но наряду со всеми известными отрицательными и мрачными деяниями (насильственная коллективизация, преследование инакомыслящих, гонение на церковь в 30-е, большой террор 1937, депортации), Сталину принадлежат заслуги в практике государственного и социального строительства, проведения форсированной индустриализации, победе в войне и создании советской сверхдержавы, а также в области общественной мысли.

Сталин, как признанный теоретик большевистской партии по национальному вопросу, дал научное определение нации из четырех признаков.

При создании Союза ССР Сталин пророчески предсказал возможность будущего конфликта союзного и российского центра, который и случился в период т. н. перестройки в 90-91 годах. В известном письме Сталина Ленину и членам Политбюро (ответ на письмо тов. Ленина тов. Каменеву)от 27 сентября 1022 года сказано буквально следующее: «2. По параграфу 2 поправку тов. Ленина о создании наряду с ВЦИКом РСФСР ВЦИКа федерального. По-моему, не следует принять: существование двух ЦИКов в Москве ничего кроме конфликтов и трений не даст». В этом же письме он предлагал ЦИК РСФСР преобразовать в общефедеральный ЦИК, «решения которого обязательны для центральных учреждений, входящих в состав союза республик».

Можно также назвать критику Сталиным внешнеполитической концепции Фридриха Энгельса, где Российская империя представлялась в необъективном свете, как главный агрессор на европейском континенте, и важный для марксистского теоретика вывод возможности сохранения государства и при коммунизме, правда с вынужденной оговоркой «при сохранении враждебного капиталистического окружения». В годы Великой Отечественной войны Сталин проявил себя как талантливый идеолог, способный отказаться от устаревших к тому моменту коминтерновских установок в пользу национально-патриотической риторики и союза с ведущими странами либеральной демократии. С другой стороны именно он, в конечном итоге, превратил марксистскую доктрину в некое подобие обязательной догматической идеологии и даже квазирелигии под названием «марксизм-ленинизм», чем нанес огромный ущерб развитию общественной мысли в СССР.

Но дело, конечно, не только в личности того или иного правителя, ибо сводить исторический процесс к влиянию одного человека, как сейчас стало модно, глубоко неправильно. Демонизация той или иной исторической фигуры, будь то Сталин или Троцкий, Горбачев или Ельцин никак не способствует приближению к исторической правде.

ОТСЮДА ВЫВОД. Необходим диалектический подход к историческому прошлому, чтобы осуждая то, что надо осудить, «не выплескивать с водой и ребенка», как это было сделано в эпоху перестройки.